— Эльминстер жив, с ним все в порядке, — слабым голосом произнесла она. — До того, как мое волшебство кончилось, он победил нескольких монстров, которых мне никогда не доводилось видеть в Королевствах. Я не заметила видимой угрозы ему. Он смог понять, что я наблюдаю за ним. Не похоже, чтобы он был чьим-то узником.

— А почему он тогда не вернется? — спросил Брек.

— Не знаю, — ответила жрица. — Он пешком путешествует по этому миру, и я не вижу его цели. Возможно, какой-то другой волшебник пригласил его, и он не может вернуться, пока дело не будет сделано. Может быть, он не понимает, что нужен нам здесь.

В дверях судейской комнаты стояла Элия. Она вернулась от Лео, писца Эльминстера, как раз вовремя для того, чтобы услышать рассказ жрицы.

— Что с Безымянным? — спросила Элия.

Повернув голову, Морала прищурившись посмотрела на нее. Жрица жестом подозвала ее ближе. Элия подошла к ней на несколько футов.

— Ваша Милость, — сказал Морале Морнгрим, — это…

— Элия из Вестгэйта, которая поет песни Безымянного, — закончила за него Морала. — Я поняла это по ее сходству с Кассаной. Дитя, я Морала, жрица Милила.

— Я знаю. Я поняла это по вашей одежде, — сказала Элия. Красная одежда жрицы, причудливо украшенная золотыми драконами, была стандартным церемониальным нарядом тех, кто служит богу бардов.

— Элия, это Брек Орксбэйн, — прибавил Морнгрим, показывая на крепкого парня в кожаных доспехах. Его лицо было чисто выбрито, волосы заплетены в длинную, до пояса косицу. Элия узнала его, прошлой ночью он был в «Старом Черепе» и слушал ее песни.

Небрежно кивнув, воительница резко повернулась к Морале.

— Вы видели Безымянного? — спросила она. В ее глазах светилась надежда, но сердце тревожно забилось.

Морала покачала головой.

— Нет, — ответила она. — Его не было с Эльминстером. Я найду его позже.

— Тогда чего вы ждете? — с нетерпением спросила Элия.

Лорд Морнгрим положил руку на плечо Элии.

— Волшебный взгляд — самое трудное из заклинаний, — мягко сказал Его Светлость. — Морала должна отдохнуть.

Элия сжала кулаки. Приходилось полагаться на волшебников, чтобы найти Безымянного, но ожидание сводило ее с ума.

Морнгрим понимал ее. Будучи сам воином, он знал, что такое ожидание. Ему хотелось действовать, искать Безымянного, убить того, кто ему угрожает, спасти его. Он, конечно, понимал, что нельзя бежать, не зная куда, но это не делало ожидание легче.

— Что сказал писарь? — спросил он, чтобы отвлечь Элию.