— Больно? — спросил ее сахарный голос.

— Нет, — ответила она.

— А чо орешь?

— Сороконожка ползет по стене!

— Не черный, — сказал Петр, — Петр вообще разный бывает. То есть я — это одно. А есть еще Петры иного рода.

— Х-ха! — рассмеялся Демьян.

Видно, для него это делом знакомым было.

— Да ебать, — сказал из-за ширмы сахарный голос. — Сейчас сделаем Петра. Лена, где телефон? Да хули ты молчишь? Лена, ну дай телефон.

— А, — вздохнула Лена глубоко, вдохновенно, принимающе.

Послышались гудки. Это была трубка радиотелефона.

— Алло. А Вову можно. Позовите, пожалуйста. Что? Кто это? А что? Да, это я. Это Петр. Да, вы правы. Вы правы. Да, это так. Это так. Вам пиздец.

Послышался вздох всеобщего одобрения.

Будто ритуал какой-то совершился.

— Ну, давайте, — заключил Зе тоном Булдакова из к/ф «Особенности национальной охоты». — За Петра.

Мы выпили. Потом все закурили, и скоро впору было четвертый топор вешать. Кулисы раздвинулись. Оттуда вышел молодой человек, волосатый до безобразия, обладатель сахарного голоса. Улыбка его выражала победоносную скромность.

— Бля-я, — заключил он многозначительно.

Это говорило о многом.

— Да, — согласился Петр, — но ебаться все мастера. Если и не хуем, то чем угодно. Я, например, умею ебать русский язык особенно культурным, опломбированным, штопанным русской философией, хуем. И это не смотря на то, что у меня всего восемь классов образования. Филологи так не смогут. Главное — огонь. Человек — существо примитивное. Самое худшее — это то, что, понимая это, ты не становишься умней. Вот думаешь — гложат тебя причесанные умняки. И так, и эдак, будто волны по океану бродят. Ты вроде бы пытаешься, что-то осознать, и вроде мир за окном меняется. А потом бац — надумал. Истина. А нихрена ничего не изменилось. Просто это был мозговой онанизм. Произошло семяизвержение. Я за последний год очень много книг прочитал. Я не говорю, что это не помогло мне. Язык как бы развивается. Типа и на людей по-другому смотришь. Но вот еще такой вопрос — ведь столько их, писателей. Пишут, пишут. Нахрена? Вот ты. Вот рождение. Вот смерть.

— Выпьем за смерть! — подал голос Зе.

— О, смерть. Ништяк, — согласился Юрий.