— Когда вы во время перехода потеряли сознание, то я по началу оценила случай как тяжелый, но, в принципе, не критический. Да, вы оба были в минусе, а Коля еще и ранен, но жизни вашей уже ничего не угрожало, плюс мы подготовились к подобному: вас сразу же поместили в спецклинику, я лично провела все необходимые процедуры, обработала всё до последней царапины и ввела вам универсальную сыворотку и укрепляющее. Сначала все шло по плану — вы впали в восстанавливающий сон, раны стали затягиваться, резерв — медленно пополняться, но спустя восемь часов началось ЭТО. У вас обоих вдруг резко поднялась температура, начались судорги и я не могла понять, что с вами происходит, так как не могла вас просканировать — каждый раз я словно натыкалась на стену! И если у Коли это состояние продлилось всего четыре часа, а еще через два он пришел в себя, то тебя с небольшими перерывами корежило почти двое суток! И к тому же, ко всему прочему, с тебя клочьями сходила кожа, целыми прядями выпадали волосы, отслаивались ногти…

— Ой, мама…

Я непроизвольно посмотрела на руки а потом потянулась к волосам.

— Нет, сейчас уже все нормально, они отрасли заново, но тогда… Это было жуткое зрелище, а я даже никакое зелье тебе дать не могла, потому что не знала, с чем имею дело и боялась навредить, если вмешаюсь. Единственное, что мы могли делать, это менять белье, обтирать тебя водой, поить по капле и ждать.

— Мы — это кто?

— Я и Груня, моя помощница и специалист по уходу. Коля тоже рвался помогать, только Груня — строгая поборница нравственности и блюстительница девичьей чести — быстро его отшила. Но он все равно умудрялся просочиться в палату, чтобы хоть рядом с тобой посидеть… Короче, двое суток ты давала нам прикурить, а потом это прекратилось так же внезапно, как и началось и вот сейчас, проспав двенадцать часов, ты очнулась здоровой и полной сил, а некоторые данные стали даже лучше прежних. За исключением двух моментов…

— Каких?

— Я сама не пойму толком, почему так стало, но… Мне очень жаль, но у тебя сейчас третий уровень.

В отличие от Ольги мне не было жаль. От этого высшего уровня одни проблемы — Правитель хотел меня на развод пустить, Фридрих — сделать своей шестеркой, а сейчас я снова стала обычной трехуровницей, которых здесь пруд пруди.

— Ничего страшного, всю жизнь с ним жила. А второй момент?

— А второй… Попробуй-ка призвать свой кнут.

Я попробовала, но безрезультатно. Вообще, я больше не чувствовала свою Змейку — за время тренировок у нас с ней образовалась какая-то необъяснимая, но связь, и вот сейчас этой связи больше небыло. Промучившись минут пять, я призналась Ольге в своей неудаче.

— Знаешь, я подозревала, что с падением уровня может случиться самоликвидация боевого артефакта. А посколько ты еще и на время сама стала твоей Змейкой, то поэтому тебя так сильно ломало. Получается, ты сбросила всю шкуру, прямо как змея при линьке.

— Понятно.

Что ж, потерять оружие было в какой-то степени обидно и жалко, но с другой стороны оно и к лучшему — теперь меня ничто не связывало с Эрдаром и миссию можно было считать полностью законченной. Хотя… Меня-то может уже и не связывает, а вот Колю…

— Оль, а Коля, он тоже?

— Да, у него теперь тоже третий уровень и он тоже лишился своего оружия. Наверное, из-за ранения. Или его отдачей приложило во время ритуала Закрытия, он же рядом был.

— И как он к этому отнесся? Надеюсь, он не сильно расстроился потере Силы?

— Слушай, а давай ты его сама об этом спросишь, а? Вообще, мне кажется, вам будет о чем поговорить. — Ольга встала со стула и направилась к двери.

— Оль!