Точно. На осколках стекла виднеется клочок джинсовой ткани. Видимо зацепился, когда вылезал…

Надежда, что сын жив, тут же сменяется сильным беспокойством. На улице мороз, а он совсем раздетый. В одном джинсовом костюмчике, да в футболке под пиджачком…

Цепляясь за спинки кресел, и пару раз ударившись головой о вмятую внутрь крышу машины, странно, что ее не сплющило, он с трудом протискивается на задние сиденья и тут же лезет дальше… К двери. Но замок заклинило, и дверь не хочет открываться ни в какую. На нервах, Андрей и вовсе вырывает ручку… Раздраженно откинув пластиковую загогулину в сторону, он уже было ныряет в разбитое окно, но на миг останавливается, оборачиваясь.

- Светик, прости. Но там сын… - Сдерживая слезы, проводит по неподвижному лицу жены грубой рукой, закрывая глаза. – Я вернусь. Подожди, пожалуйста тут. Хорошо?

Сжав губы, Андрей в последний раз кинул взгляд на погибшую жену и тут же нырнул в окно. Где-то там в лесу, его пятилетний сын сейчас один, раздетый, бродит в начавших сгущаться сумерках. Как бы он не любил свою жену, как бы не разрывалось сердце, но время для скорби будет потом. Сейчас каждая секунда на счету…

*** Жесткий наст, образовавшийся после оттепели и ударившего мороза, без особого труда выдерживает вес мужчины, буквально вывалившегося из разбитой машины. Кое-как поднявшись на ноги, Андрей начинает осматриваться по сторонам. Холодный ветер, тут же выдувает все тепло, которое даже не пытается сберечь вязанный свитер. Куртка так и осталась лежать на переднем сиденье.

Но на холод мужчина не обращает никакого внимания. Крутит головой, пытаясь отыскать следы ребенка, покинувшего машину ранее. Хмурое небо не дает понять, сколько сейчас времени, и как долго ребенок бродит на улице один. А часы остановились в момент удара…

Взгляд в сторону насыпи. Трасса пуста, лишь на той стороне дороге вверх медленно поднимается вверх столб черного дыма… Андрей уже было решил идти туда, но тут его взгляд цепляет тонкую цепочку маленьких следов, оставленный явно детскими ногами…

Надежда вновь разгорается в его душе ровным пламенем. Хоть след и ведет в сторону от дороги, вглубь леса, но это значит, главное, его не замело снегом. Откинув все посторонние мысли, мужчина, порой проваливаясь в снег по колено, когда наст не выдерживал давления, со всей скорости рванул в направлении, куда ушел его сын.

- Марк! Марк! – Громкий крик разрывает тишину зимнего леса, распугивая редких снегирей, сидящих на ветвях кустов рябины.

Андрей замерз. По его ощущениям, он уже час идет по вьющемуся между деревьев следу, но сына догнать так и не получается. Ноги деревенеют, а рук и вовсе уже не чувствует. Время от времени он останавливается и начинает звать сына по имени, надеясь, что тот услышит и прибежит на зов. Но с каждой минутой, с каждым пройденным метром, надежда найти сына живым, в промерзшем насквозь, зимнем лесу, становится все более призрачной…

Но Андрей все равно идет. Пусть сам рискует замерзнуть и умереть. Он будет идти до тех пор, пока не найдет сына. Живым или мертвым. Главное найти… А там…

Какая разница… Семья, это все, что было дорого битому жизнью бывшему офицеру спецназа. Герой России… Выпнутый из армии, разжалованный и лишенный всех боевых наград. Говорят, бывших офицеров не бывает…

Бывает. Андрей как раз такой. Отданный под трибунал, за то, что выполнял свой долг до конца. Но власт, продажные суки… Кто-то ошибся, и вместо базы террористов, авиация размолотила в пыль школу, в которой как раз шли занятия…

А может и не ошибся, а предал… Крайним, под вопли правозащитников назначили командира разведгруппы, осуществлявшей корректировку. Странным образом исчезли записи всех переговоров. Андрей, когда узнал об этом, сидя в СИЗО, в ожидании окончания следствия, тогда еще понял, что его сливают… Доказать, что он передал в штаб другие координаты никто не сможет…

Ему дали пятерку особого режима. Прокурор, сука, просил пожизненное. Но… Процесс был громким, показательным. Армию склоняли на все лады. Палачи, убийцы и тому подобное…

И армия начала волноваться… Вместо пожизненного, пять лет особого. Он вышел по УДО через полгода после оглашения приговора. Засчитали срок проведенный в СИЗО. Вроде, все разрешилось. Правозащитникам бросили кость, вынеся приговор. Армию успокоили, отпустив по-тихому, когда поднятая свободолюбивыми ублюдками улеглась. Но осадочек остался… У всех…

Он вышел на свободу, не понимая, где оказался и как тут жить… Наверное, он бы спился или сел на иглу, но встретил ее… Именно семья, Светик и сын, названный в честь погибшего в далекой южной стране друга, не дали ему тогда сломаться…

И сейчас он шел по следу, как загнанный волк… Его ведет вперед цель… Или страх… Страх потери… Если сын не найдется, возвращаться обратно будет незачем… Разве что… Похоронить жену… Но… Он даже представлять этого не хочет…

Рано или поздно, по трассе кто-нибудь проедет. Непременно остановятся, чтобы проверить попавшую в аварию машину. Документы остались в бардачке, поэтому опознать погибшую не составит труда. Как и найти родственников… Родители Светика, смогут похоронить дочь сами… А Андрей… Если суждено умереть, лучше вот так… Вместе с теми, кто ему дорог. И единственными, кому был дорог он… Своих родителей, Андрей похоронил давно… Он был в командировке. Очередной… В дом матери, за полгода до этого похоронившей мужа, залез обдолбанный наркоман… Поживиться…