– Не тебе судить о ценности, – выпалила я, чем заслужила строгий взгляд мужчины.

– Действительно, – растягивая слова, проговорил Делакруа, – Но я никогда не позволял сидеть у себя на шее. А твои родители спихнули всё на тебя. Хотя могли бы нанять сиделку и работать. А тебе позволить выучиться.

Я промолчала. Доля истины была в его словах, и от этого на сердце становилось всё тяжелее. Мама была работоспособной женщиной, как и отец. Мы могли бы позволить себе сиделку, если бы она пошла работать. Я бы училась и тоже подрабатывала… Мы бы смогли… Но нужно знать моих родителей, чтобы говорить о них. Отец не выдержал натиска обстоятельств и просто ушёл от нас. Мать погрузилась вся в Армана, и просто забросила жизнь, да и меня. А я… У меня просто не было выхода. Или бросить всё на самотёк, или стараться помочь вылезти из этой похоронной ямы.

– Никто не совершенен, – выдохнула я.

Делакруа повернулся и взял меня за руки.

– Ты не должна позволять манипулировать собой.

– А у меня есть выбор? – с горечью ответила я. – Он мой брат, моя семья. Я встала по ночам от его плача, сидела с ним, помогала с уроками, играла… Я не из тех людей, кто может повернуться к родным спиной. Я просто не могу этого сделать. Особенно, когда нужна.

Ксавье прикрыл глаза.

– Ты слишком добрая. Для этого мира, это качество огромная слабость.

– Для кого-то может и да, но сам посуди. Много ли осталось хорошего в этом нашем пропахнувшем гнилью мире? Нет. Да, на дураках воду возят. Пусть. Пусть я буду дурой, но в гармонии со своей душой. Хоть от этого частенько паршиво.

Ксавье долго смотрел на меня. Потом отпустил руки.

– Ты голодна? Здесь прекрасный бар недалеко. Там вполне приличные салаты и не столь приличное вино.

Резкая смена темы. Устал слушать мои оправдания? Что ж, я от них тоже устала, до тошноты.

– Да, пожалуй. На приёме я ничего не ела, кроме канапе.

– Идём. Тебе понравится.

Мы пришли в небольшой уютный бар примерно через пятнадцать минут. Он не был битком забит народом, что было просто прекрасно. Мы расположились за небольшим круглым столиком у окон. Ксавье еду заказал сам, не позволив мне взглянуть на меню. Что за диктаторские замашки? Я читать могу, да и откуда он знает, что именно я хочу отведать?

Но как обычно промолчала, не желая портить эту восхитительную ночь. Возможно, она будет единственной.

Официантка, в откровенной форме, принесла нам заказ, оставив Ксавье салфетку со своим номером. Я мысленно оскалилась ей, безумно желая засунуть клочок бумаги ей в декольте. Девушка была довольно посредственна на лицо, но зато с привлекательными для мужчин формами.

Я опустила голову и посмотрела на тарелку с каким-то салатом. Он был похож на «Цезарь», но не стандартный. Видела креветки, гренки, капусту, мидии и мясо.

– Это их фирменный салат. Наслаждайся. У него непревзойдённый соус, – улыбнулся Ксавье.