– Нет. Ты добрая, отзывчивая… Это я кретин… Обещаю, что если ты после моего рассказа решишь оставить всё как есть, я уеду.
Сначала говорит, что не отпустит, а сейчас, что уедет. Или врёт, или говорит правду.
– Хорошо, – прошептала я, – Я хочу, чтобы наша история наконец-то закончилась.
Я попыталась отстраниться. Ксавье не позволил мне этого. Его рука поднялась к моему лицу и указательным пальцем, мужчина погладил подбородок.
– Так хочу тебя поцеловать… Но…
Резко отпустив меня, Делакруа отшатнулся.
– Мой номер пятьсот двадцать семь. Жду тебя сегодня в любое время…
Я смотрела вслед уходящему мужчине. В этот раз бежал он. По моей щеке скатилась слеза. В последние дни я только и делаю, что плачу, переживаю, томлюсь… А ведь у меня ресторан, Катенька, Артур…
Достала из сумочки зеркальце. Поправила макияж, насколько это возможно под дождём, и побежала обратно в ресторан. Вызову такси и съем ещё торта. Иногда, когда на сердце гадко, хочется сладостей. Они поднимают настроение, и неважно насколько это скажется на фигуре. Сейчас мне было на это плевать. Снова меня трясло от ожидания встречи. Но одно дело в людном месте, другое в его номере…
Глава 20
Горло стянуло невидимой нитью. Я стояла перед Арти и не могла и слова вымолвить. Мне было холодно, страшно и больно. Мерзкое ощущение безысходности, хотя скорее просто тупиковой ситуации. Муж смотрел на меня исподлобья и качал головой. Арти вообще отнёсся к моей ситуации с поразительным спокойствием, хотя в последние дни вёл себя как никогда раньше. Может, перегорело? Остыло чувство? Или пришло осознание? Или мужчину просто переклинило…
– Шеллс, сама решай, как тебе быть. Только хорошо подумай. Ведь не просто так он тебя к себе зазывает, не так ли?
Я недовольно поджала губы, молча соглашаясь с другом.
Мы сидели в гостиной, и пили горячий шоколад с корицей. Казалось, после «дождичка в четверг», заболею. Дома уже переоделась, приняла душ, но всё равно, даже сидя перед камином с горячим напитком было зябко.
– Да, сама понимаю, что рискованно идти на эту авантюру. Но есть вероятность, что выслушаю его, и он сгинет обратно восвояси.
Ржевский хмыкнул.
– Сама веришь в это? Шелли, он ясно дал понять, что приехал за тобой. И просто так не укатит. Но что по поводу Катеньки…
Шумно выдохнула.
– Он так толком ничего и не сказал по поводу дочери. Стоит только ради неё поехать и решить всё. Хочет, чтобы я его выслушала. Ладно, – хлебнула напиток,– Но после этого пусть убирается…
Я задумалась.