23 февраля 1945 года Черчилль направил ему, Сталину, личное послание за № 410. В нем говорилось:
К наступлению на Берлин готовились особенно тщательно. Финал войны, каким бы трудным он ни был, хотели сделать коротким. Если немцы в своем наступлении на Москву, подойдя к ней совсем близко, полностью выдохлись и были разгромлены, то наши войска на подступах к Берлину находились в зените своего могущества и боевой славы. Такой сильной, моторизованной, закаленной армии не было больше в мире.
Для решающего удара было сосредоточено: 40 000 орудий, 6300 танков, 7300 самолетов и множество другой техники. На участке главного удара имелось до 270 орудий на каждый километр фронта. Берлин защищала немецкая армия в 1 млн. человек.
16 апреля перед рассветом множество выстрелов из орудий, минометов и «Катюш» ярко озарили окрестности. В воздухе волна за волной появились наши бомбардировщики. Неслыханный грохот канонады ошеломил немецкие войска, противник не сумел сделать в ответ ни единого выстрела. Тогда по сигналам ракет вспыхнули 140 зенитных прожекторов, расположенных через каждые 200 метров. И здесь на подавленного, ослепленного противника двинулись танки, стреляя на ходу.
Оборона противника была практически уничтожена. Так началось сражение. Оно длилось до 2 мая, последние 10 дней бои шли в Берлине. Утром 1 мая над рейхстагом развевалось знамя Победы.
Мир праздновал День Победы как самый светлый праздник на Земле. Кончилось фашистское порабощение, фашистская угроза всем народам далеким и близким. Наступил мир почти во всем мире…
«Нет, русский народ никто не сможет победить!» – подумал вождь. – Кто хочет мира и добивается деловых связей с нами, тот всегда найдет у нас поддержку. А те, которые попытаются напасть на нашу страну, – получат сокрушительный отпор, чтобы впредь неповадно было совать свое свиное рыло в наш советский огород. Советские люди ненавидели немецких захватчиков не потому, что они люди чужой нации, а потому, что они принесли нашему народу и всем свободолюбивым народам неисчислимые бедствия и страдания. Ведь не зря народная русская пословица издавна говорит: «Не за то волка бьют, что он сер, а за то, что он овцу съел».
Прибыл Сталин в Берлин 16 июля 1945 года. Еще до выезда он позвонил Жукову по телефону:
– Вы не вздумайте для встречи строить там всякие почетные караулы с оркестрами. Приезжайте на вокзал сами и захватите с собой тех, кого вы считаете нужными. Об охране на вокзале позаботится генерал Власик. Вам ничего делать не следует.
Жуков встретил Сталина возле вагона. Сталин коротким поднятием руки поздоровался с встречавшими его Вышинским, Антоновым, Кузнецовым. Телегиным. Соколовским, Малининым. Он вообще редко кому подавал руку. Не торопясь подошел к машине. Сел в нее, потом открыл дверцу и пригласил в машину Жукова.
Уже в машине Сталин спросил у Жукова:
– Окончательно определились с местом проведения конференции? Где она будет проходить?
– Определились, товарищ Сталин, – ответил Жуков. – Недалеко от Берлина есть замок кронпринца Цецилиенгофа. Это в предместье Берлина Потсдаме. Наши службы все привели в порядок, сделали ремонт, для союзников, по их просьбе, устроена надежная телефонная связь со своими странами. Под жилье подобраны три виллы в Бабельсберге. Одна из них отведена под вашу резиденцию… Кстати, мы как раз к ней подъехали…
Осмотрев виллу, Сталин спросил:
– Чья это была вилла прежде?
– Генерала Люлендорфа.
15 июля в Берлин прибыл президент США Трумэн на самолете из Антверпена, до которого он плыл неделю на корабле «Августа» в сопровождении крейсера «Филадельфия». Черчилль прилетел в тот же день.
Поскольку Сталина еще не было, оба они использовали день для осмотра имперской канцелярии и рейхстага…