«Господи, — подумала я. — Она пропала в какое-то время между субботним вечером и воскресным утром. Неужели она все это время пробыла в машине?»
Чуть не доехав до границы округа, я направилась в центр города. Но после секундного размышления развернулась и поехала обратно в Уэстчестер.
Сорок пять минут спустя сидела вместе с отцом Вивьен в комнате ожидания отделения реанимации больницы Бриарклиф-мэнор. Он плакал — от облегчения и от страха.
— Карли, — сказал он, — она то приходит в себя, то опять теряет сознание, но, похоже, ничего не помнит. Ее спросили, сколько ей лет, и она сказала: «Шестнадцать». Она думает, что ей шестнадцать. Что она с собой сделала?
«Или что сделал с ней другой человек?» — подумала я, накрывая его руку своей ладонью и пытаясь найти слова утешения.
— Она жива, — сказала я. — Чудо, что после пяти дней в машине она жива.
В дверях комнаты ожидания появился детектив Шапиро.
— Мы говорили с врачами, мистер Десмонд. Ваша дочь никак не могла оставаться в машине пять дней. Мы знаем, что не далее как два дня назад она звонила Нику Спенсеру по сотовому. Нам бы хотелось, чтобы вы попытались заставить ее сказать нам правду.
38
Я была с Аланом Десмондом четыре часа, пока в больницу не приехала его дочь Джейн, прилетевшая из Бостона. Она была на год или два старше Вивьен и так похожа на нее, что я вздрогнула от неожиданности, когда она вошла в комнату ожидания.
Оба — отец и старшая дочь — настояли на том, чтобы я присутствовала при разговоре Джейн с Вивьен.
— Вы слышали, что сказали полицейские, — проговорил Алан Десмонд. — Вы журналистка, Карли. Делайте выводы.
Я вместе с ним стояла в ногах кровати, а Джейн наклонилась над Вивьен и поцеловала ее в лоб.
— Эй, Вив, что ж ты такое вытворяешь? Мы за тебя очень волновались.
К руке Вивьен была подведена капельница. На экране монитора над кроватью регистрировались ее сердечный ритм и давление. Она была бледная как мел, и темные волосы резко выделялись на фоне ее лица и больничных простыней. Затуманенные карие глаза вдруг открылись.
— Джейн?
Тембр голоса немного отличался от прежнего.
— Я здесь, Вив.
Вивьен обвела глазами комнату и остановила взгляд на отце. Лицо ее приняло озадаченное выражение.
— Почему папочка плачет?