14

Точно не помню, когда я влюбилась в Кейси Диллона. Может быть, это случилось много лет назад. Его полное имя Кевин Кертис Диллон, но всю жизнь его называют Кейси, точно так же как меня, Марсию, называют Карли. Он работает хирургом-ортопедом в клинике специальной хирургии. Давным-давно, когда мы оба жили в Риджтауне и я училась в предпоследнем классе школы, он пригласил меня на свой выпускной бал. Помню, что по уши в него влюбилась, но вскоре он уехал в колледж, даже не сказав, когда вернется. Важная персона.

Примерно полгода назад мы столкнулись в вестибюле одного внебродвейского театра. Я была одна, он — с девушкой. Месяц спустя он мне позвонил. Через две недели позвонил снова. Стало ясно, что доктор Диллон, привлекательный тридцатишестилетний хирург, не слишком часто ищет моего общества. Теперь он звонит мне регулярно, но не так регулярно, как хотелось бы.

Могу сказать, что, хотя мое сердце снова разбито, я стараюсь быть благоразумной, но наслаждаюсь каждой минутой, проведенной с Кейси. Помню, какой шок испытала, когда, проснувшись месяца два назад посреди ночи, поняла, что мне снилось, как мы с ним покупаем салфетки для коктейлей для наших вечеринок. Во сне я даже видела наши имена, все в завитушках, на этих салфетках: «Кейси и Карли». Вот до чего можно дойти!

В основном мы договариваемся о свиданиях заранее. Но в тот день, придя домой после долгого рабочего дня, я прослушала сообщение на автоответчике: «Карли, хочешь со мной перекусить?»

Идея показалась мне великолепной. Кейси живет на Западной Восемьдесят пятой улице, и мы часто встречаемся в каком-нибудь ресторане в центре. Я позвонила ему, оставила сообщение, что согласна, тщательно записала события дня, а затем пошла принимать горячий душ.

Лейку в моем душе заменяли уже дважды, но это не помогло. Вода то сочится тонкой струйкой, то прорывается фонтаном, причем колебания температуры совершенно невыносимы. Поневоле начинаешь мечтать о том, как здорово было бы понежиться в теплой, пузырящейся джакузи. Я планировала, что, купив собственную квартиру, обязательно установлю себе это божественное изобретение, пусть даже пришлось бы туже затянуть пояс. Ну а теперь, когда мои средства вложены в «Джен-стоун», о джакузи можно забыть.

Кейси перезвонил мне, когда я сушила волосы. Мы сошлись на том, что нам прекрасно подойдет китайская еда в «Шун Ли уэст», и мы встретимся там в восемь часов, чтобы немного посидеть. У него по графику утром была операция, а мне надо было подготовиться к девятичасовой встрече с парнями в офисе.

Я успела в «Шун Ли уэст» точно к восьми. Кейси был уже за столиком и, казалось, давно там обосновался. Я шучу, что из-за него чувствую себя опоздавшей, даже если он сверяет по мне свои часы. Мы заказали вино, просмотрели меню и сошлись на темпуре из креветок и курятине в остром соусе. Потом с головой ушли в обсуждение последних двух недель.

Я сказала ему, что меня взяли на работу в «Уолл-стрит уикли», и он оценил это по достоинству. Потом рассказала про Николаса Спенсера, постепенно начиная размышлять вслух. Это со мной случается в обществе Кейси.

— Проблема в том, — сказала я, надкусывая рулет с яйцом, — что, как мне кажется, многие обижены лично на Спенсера. Разумеется, дело и деньгах. Для некоторых это только деньги, но для кого-то — больше чем деньги. Многие воспринимают все это как настоящее предательство.

— Они видели в нем бога, который наложит на них исцеляющую руку и излечит их самих или их больных детей, — сказал Кейси. — Как врач, я вижу здесь преклонение перед героем, которое возникает у очень больного пациента, оправившегося после кризиса. Спенсер обещал избавить мир от угрозы рака. После неудачи с вакциной он мог просто перейти дозволенные границы.