– Но если не Стикс, то кто управляет мутантами? – между вдохами спросила она.
Картограф бросил на бегу:
– Зона. Она обрела себя.
– Чего?! – изумился Большой, но провожатый не ответил.
Тучи немного рассеялись, показав луну, и стало светлее. Все устали – пришлось перейти на шаг.
Если раньше двигались в основном по тропинке, кочки попадались не часто, то сейчас земля сменилась водой, и приходилось все время перепрыгивать с кочки на кочку. Следуя за проводником, Атила вновь заметил, что, пока залитый лунным светом Картограф движется прямо, все выглядит нормально, но стоит ему изменить направление, резко взять в сторону, и воздух уплотняется, будто пространство смещается или преломляется. Картограф словно продавливает его, изменяет под себя локацию. Потом всё вновь становится естественным: кочки, покрытые мхом, заводи, где плывет голубоватый диск луны, коряги, торчащие из трясины. Атила заметил пространственные глюки, когда отряд покинул заброшенный поселок после событий в Карьере.
Забежав вперед, Егор остановился и посмотрел на ПДА, надеясь в лунном свете лучше разглядеть картинку. Да, теперь мутанты как на ладони – топчутся возле болота, гады. Только мелочь типа хренозавров бредет дальше сквозь заросли камышей, но медленно и неуверенно.
Издалека донесся обиженный рык брутора, от которого по спине продрал мороз. Все-таки в этой твари есть что-то человеческое, даже крик напоминает полуосмысленное ворчание идиота.
Потоптавшись у камыша, твари разбрелись по лесу, и Атила наконец вздохнул с облегчением – они выбрались из кольца врагов, которое вот-вот должно было сомкнуться.
Теперь самое время обмозговать услышанное и увиденное. Картограф сказал, что Зона обрела себя. Что это значит? Да черт его знает – без дополнительной информации не догадаешься, а давать эту информацию он не спешит. Как, интересно, Картографу удается манипулировать пространством в игре? У него супер-пупер навороченный чит? Или он сам – часть программы, а не человек? Да нет, очень уж непредсказуем В его странности, молчаливости, во всех его поступках, жестах, словах ощущается личность. Интересно было бы посмотреть на того, кто им играет.
Картограф остановился возле деревянных мостков, лежащих поверх высокой травы и луж. Вдалеке виднелась покрытая густым, пышным, темным мхом крыша избушки Знахаря, за встречу с которым любой нуб душу бы продал.
Простому сталкеру вблизи болот жить опасно. Знахарь – не обычный игрок, легенда. Если бы Картограф не рассказал, что тот – на самом деле ведущий программер игры, Атила остался бы при мнении, что Знахарь вообще миф.
А история Знахаря такая: жил да был сталкер из интеллигентов, когда-то работавший врачом. Он сумел пробраться на АЭС, где попал под ментальный удар Пси-Группы – бывших ученых, а ныне уже не людей, но странных
Картограф ступил на шаткие мостки, они прогнулись, роняя в воду труху, – побежали круги, дробя отраженную луну. Атила подождал, пока проводник доберется до суши, и встал на мостки. Сделав несколько шагов, глянул в серебристую воду: между переплетенными водорослями таращил бельма мертвец. Кожа на лбу отслоилась и колыхалась, в проломленном черепе копошилась какая-то живность. Атила сглотнул. Не смотреть!
Уставившись на бревна под ногами, он перебежал к Картографу, остановился и обратился к Большому, шагнувшему на доски:
– Там труп в воде, не пугайся, если что.
Большой всплеснул руками и чуть не свалился в воду, но идущая сзади Яна поддержала его.
– Тоже мне, цербер-ополченец! – улыбнулась она. – Они не опасны, это чисто для колорита – утонувшие зомбаки. Смотри!
Она обогнала Мишку и быстро направилась дальше, виляя бедрами, будто на подиуме. Атила на всякий случай снял автомат с плеча, прицелился в зомбака-утопленника. Отражение Яны, дробилось и не позволяло толком рассмотреть мертвеца. Сейчас он задвигался или ветер набежал, пустив мелкую рябь? Померещилось, наверное…
Из трясины высунулась бледная рука, схватила Яну за лодыжку. Девушка вскрикнула и упала на мостки. Атила вдавил спусковой крючок и стрелял, пока не опустошил магазин, – только тогда рука исчезла.