— Отойди, Немой! — раздался над ухом насмешливый звонкий голос.

Сильная рука небрежно оттолкнула меня. Я снова упал на траву и увидел, как молния бьёт прямо в Глашкину грудь, прикрытую тонкой рубахой.

Молния разлетелась огненными брызгами, а Глашка рассмеялась.

— Ты решил, что сможешь потягаться со мной, Перун?! — закричала она, подняв лицо к небу. — Так приходи сам, а не молниями швыряйся!

И Перун пришёл. Он возник словно из воздуха. В серой домотканой рубахе и в лаптях. Только в руках у него был сверкающий меч. Этим мечом бог, не говоря ни единого слова, полоснул Глашку сверху вниз.

Глашка вскинула руку и кулаком отбила сияющее лезвие. Глаза её налились кровью.

— Вот с тебя я и начну, молокосос! — прорычала она в лицо Перуну. — А закончу теми, кто бросил меня здесь! Трусы, которые убегают и прячутся, недостойны быть богами!

Бог снова взмахнул мечом. И тут между ним и кощеем скользнула гибкая дымчатая тень.

Огромный барс поднялся на дыбы и принял на себя удар божественного меча! Сверкающее лезвие хрустнуло и обломилось.

Барс зарычал, отряхнулся и превратился в бога Тенгри.

Ипать!

А он-то здесь откуда?!

Тенгри тем временем мимоходом коснулся Глашкиной щеки.

И Глашка замерла, словно вкопанная.

Перун отступил на шаг. В его широких крестьянских ладонях, между узловатыми пальцами снова возникло ослепительно-белое сияние.

Тенгри вскинул руку.

— Остановись! — крикнул он Перуну. — Или на этот раз ты хочешь уничтожить мир?!

Перун грозно ухмыльнулся.

— Я хочу уничтожить мир? А, может быть, ты, бог пыльных степей и пустынных могил хочешь его гибели? Это ведь ты выпустил в мир своё исчадие, когда понял, что не сможешь победить меня в честном бою!

Перун кивнул на кощея.