— К утру сделаю такую же и верну, — сказала она.

— Конечно! — весело прищурился дружинник.

Князь Всеволод к этому времени блаженствовал, засунув в таз обе ноги. Ступни князя покраснели, но были чистыми, как у младенца.

— А теперь давайте поедим, — сказала Яга. — Что там у вас в мешках?

Мы выложили на стол сушёное мясо и рыбу, варёные яйца и пирожки с капустой, которые испекла нам в дорогу баба Дуня.

Яга снова пошарила ухватом в бездонной глубине печи и поставила на стол очередной чугунок с дымящимся, аппетитно пахнущим варевом.

— Грибная похлёбка, — объяснила она в ответ на мой заинтересованный взгляд. — Мясного я не ем, не удивляйся, князь.

Кроме чугунка на столе появились глубокие миски из обожжённой глины и деревянные ложки. Ручка моей ложки была украшена сложным узором из вырезанных треугольников и кругов. Похожий узор шёл по краю глиняной миски, только он был не вырезал, а выдавлен в свежей глине.

Я подозрительно понюхал коричневый бульон, в котором плавали кусочки грибов и разваренные листья.

— Ешь, князь, — улыбнулась Яга и первая зачерпнула ложкой варево.

Я почесал в затылке, подхватил миску и пошёл к старосте, который тихо лежал на лавке.

— Есть хочешь? — спросил я его.

Староста чуть прикрыл глаза, потом снова открыл их.

Приподняв его за плечи, я пристроил ему под спину свой мешок. Потом поднёс к тонким губам ложку с горячим бульоном.

Староста со всхлипом втянул в себя жидкость.

Он одолел примерно половину миски. Потом откинулся на спину и прикрыл глаза.

— Спасибо!

— Ну, давай, спи! Завтра нам силы понадобятся.

Я поправил под старостой шубу и снова вернулся за стол.

Пока меня не было, на столе появились крохотные рюмки из тонкого золотистого стекла.