Я берусь за нож, чтобы порезать помидоры круглыми дольками, пока папа, поджав губы, разбивает в миску пару яиц и взбалтывает их венчиком. Откладываю нож и ставлю на одну из конфорок сковороду. Иду к холодильнику за сыром.

Пока я его тру прямо на доску, кухню наполняет шипящий звук поджаривающегося хлеба, смоченного в яйцах.

— Ты произвела фурор своим появлением, — замечает папа. — Ребята были рады тебя видеть.

Я морщусь и откладываю сыр, решая, что натёрла достаточно.

— Так много новичков, — отвечаю я, споласкивая под водой из крана тёрку. — Как много тех, кто играет так же хорошо, как Тайлер Гилл? Хотя бы один такой есть?

Папа смеётся и качает головой:

— Нет, он лучший из бэттеров.

— Как давно он в команде?

Я забираю первую партию хлеба, раскладываю на нём дольки помидор и посыпаю сверху сыром.

— С лета прошлого года. Я не шибко ему обрадовался, потому что его отец был слишком настойчив, но парень хорошо себя показывал в течении всего учебного года.

— Я его не помню, — хмурюсь я. — А кто его отец?

— Он пришёл, как раз, после твоего отъезда… Гилл-старший — один из акционеров Беркли[4].

— О-о… — тяну я с пониманием.

Папа терпеть не может, когда к нему в команду пытаются пропихнуть «элитных» игроков, которые знают об игре лишь то, что в ней нужно размахивать битой.

Повезло, что Гилл размахивает ею как надо.

Чёрт, но откуда этот парень может меня знать?..

Не понимаю.

— Хороший парень, любит покрасоваться, конечно, но играет отлично.

Я хмыкаю и отправляю тарелку с бутербродами в микроволновку. Включаю таймер и говорю задумчиво:

— Он любит бейсбол, это видно.