- Значит, ты будешь меня пытать. Отлично, - сказала я.

Он отодвинулся - чуть-чуть.

- Это не пытка. В таком виде все мои жрецы ждали моего пробуждения.

- А кто вернул их к жизни? - спросила я.

- Я пробудил Тлалоци, но был тогда слаб, и не было у меня крови, чтобы вернуть остальных. А потом, до того, как мы смогли их поднять, человек, которого вы зовете Райкер, потревожил место нашего отдыха. - Он уставился в пространство, будто снова переживал те события. - Он нашел то, что вы называете мумиями моих жрецов. Многих из них разорвали на части, ища у них внутри драгоценности. - Лицо его потемнело от гнева, умиротворенность взгляда сменилась бурей. - Кецалькоатль тогда еще не проснулся, иначе бы мы их убили всех. Они взяли то, что принадлежало моим жрецам. И мне пришлось искать другой способ вернуть им жизнь.

- Кожи, - догадалась я.

Он посмотрел на меня.

- Да, есть способы заставить их отдать жизнь.

- И ты стал охотиться на людей, осквернивших твою... твое место сна, и тех, кто купил вещи, принадлежащие твоим людям.

- Да, - сказал он.

С определенной точки зрения это можно было бы счесть справедливым. Если ты не способен испытывать милосердие, это вообще блестящий план.

- Ты убивал и брал органы у тех, кто обладал даром, - сказала я.

- Даром? - переспросил он.

- Колдовским даром. Колдуны, брухо.

- А, да. Я не хотел оставлять их в живых для охоты за нами, пока не вернусь в силу.

Он стал гладить мне лицо. Кажется, его снова заинтересовала идея "поцелуя".

- И что это значит для тебя - вернуться в силу? - спросила я.

Пока я занимаю его разговором, он меня не убивает. Я могла бы на всю ночь придумать вопросы.

- Я стану смертным и бессмертным.

Тут я вытаращила глаза.