Лили улыбнулась ему знакомой, чуть кривоватой улыбкой, неизменно пробуждавшей в Найте жгучее желание. Он притянул ее к себе на колени, как только колеса экипажа покатились по длинной извилистой подъездной аллее.

— Тебе тепло?

— О да, у меня удивительно уютный плащ. Найт погладил пушистую горностаевую опушку:

— Должно быть, твоему отцу в то время везло в карты, иначе он не смог бы купить такую дорогую вещь.

— Да, это русский горностай. Какой-то граф купил его для жены, а отец выиграл в пикет. — Она прижалась к груди мужа, положи голову ему на плечо:

— А тебе не холодно?

— Господи, если бы ты только знала, Лили. Попробуй только потереться об меня еще своим прелестным задиком, и тебе же будет хуже.

Лили хихикнула. Звук был таким неожиданным, звонким и ясным, что Найт ощутил, как глубоко внутри что-то перевернулось. Он хотел ее, вот и все. Эта прекрасная женщина была его женой, и сочетание этих двух понятий заставило его испытать странные чувства, неведомые ранее.

— Сиди смирно, Лили, предупреждаю в последний раз.

— Хорошо, — с готовностью согласилась она, — может, мне лучше пересесть?

— Нет, мы будем согревать друг друга. — Лили прижалась к Найту еще теснее. Он накинул на ноги теплый плед. — Теперь я хочу поговорить с тобой.

— Звучит серьезно. Ты, надеюсь, не собираешься измениться, Найт?

— Какого дьявола это я должен меняться? Хочешь, чтобы я превратился в мучителя и тирана?

Лили, не отстраняясь, ухитрилась покачать головой.

— На свете нет человека благороднее. Ты настоящий джентльмен, Найт.

— Я знаю, что вел себя глупо. И был отвратительным слепым болваном. Большего дурака, чем я, не существует, и…

— Немедленно остановись. Ты успел дать мне в руки достаточно оружия на последующие десять лет.

Найт сжал ее в объятиях, нежно поцеловал в висок:

— Я только подумал, не стоит ли нам навестить Берка и Ариель Драммонд — это граф и графиня Рейвнсуорт, возможно, мы успеем заехать к ним на обратном пути. Мы вместе учились в Итоне, потом в Оксфорде, одновременно вступили в армию и сражались на Пиренеях против наполеоновских армий. Во время Тулузской битвы, в апреле прошлого года, я был в Париже. Берка ранили, и мы оба вернулись на родину. Конечно, после отречения Наполеона мы продали должности и ушли в отставку. Пора было привыкать к мирной жизни, особенно Берку.

— Не знала, что ты был солдатом.