Ночью следующего дня, группа диверсантов, одетая в черную форму скрытно заняла позиции вокруг дома, где проживал Шамиль. Три месяца назад на этой и соседней улице были сняты два дома, где поселились армянские торговцы. За это время они уже примелькались соседям, и все к ним привыкли. Кого удивишь купцом в торговом городе? В последнюю неделю из них скрытно велось наблюдение за домом имама. Дом круглосуточно охранялся и в саду, за стеной, находились собаки. Поэтому проникнуть незаметно не имелось никакой возможности.

Штурм дома отрабатывали еще в подмосковной разведшколе, а посему каждый в группе знал свой маневр. Операция началась в три часа ночи. Диверсанты по спинам товарищей споро вскарабкались на стену и спрыгнули в темноту. Уже через несколько секунд раздался лай собак унюхавших чужаков. Но через несколько мгновений он стих. С собой солдаты несли остро заточенные саперные лопатки, которые в умелых руках становились страшным оружием. На лай собак прибежало три охранника, которых быстро утихомирили тем же способом. Не дав остальной охране, которая спала, опомнится, диверсанты разделились на две группы. Одна ворвалась в дом, в поисках имама, а вторая во флигель, где ночевала охрана.

Во флигеле все закончилось за две минуты. За годы спокойной жизни чувство опасности у солдат имама притупилось. К тому же они проснулись за секунду до этого. Поэтому, несмотря на смелость, серьезного сопротивления они не оказали. Сказался эффект внезапности. Но в доме ситуация вышла из-под контроля. У спальни Шамиля дежурил охранник, который успел выстрелить в нападавших, а из комнаты напротив выскочил слуга с кинжалом. Появились первые раненные. Пришлось применить револьверы. Скрываться далее не имело смысла. Сам имам встретил спецназовцев выстрелами, но через мгновение упал на ковер, сраженный пулей. Через десять минут после начала операции от дома отъехали две крытые повозки, которые грохоча колесами, двинулись к порту. Погони за ними не наблюдалось. Уж больно внезапным оказалось нападение. С собой спецназовцы увозили тело имама, завернутое в мешковину.

Когда через час в разворошенном доме появились солдаты столичного сераскира и заспанные чиновники, они оказались очень озадаченны, найдя на кровати Шамиля листок на котором арабской вязью было написано лишь одно слово: "изменник". Узнав об этом, султан приказал скрыть этот факт. Хотя все следы указывали на русских, но мало ли что. А имам, как ни как, являлся символом сопротивления гяурам.

Пока стамбульские чиновники пытались разобраться, что именно произошло, диверсанты уже успели погрузиться на борт парохода "Черноморец", который стоял под парами. Ночью из порта никого не выпускали, но за десяток золотых монет местный чиновник согласился закрыть глаза на это нарушение. Мало ли какую контрабанду захотели увезти эти моряки. Такие нарушения давно были в порядке вещей.

Через сутки, когда пароход уже вышел в Черное море и находился на пути в Одессу, тело Шамиля, с привязанным ядром выбросили за борт. В Москве не хотели, чтобы могила мятежного имама служила местом паломничества тех, кому присутствие России на Кавказе было как кость в горле. Тихий всплеск воды ознаменовал собой окончание целой эпохи и начало новой, более спокойной жизни.