- Придется помочь, - вздохнул Чахатян, - хотя, им сколько не дай, все мало будет. И куда только деньги уходят?
- Обратно к нам, - ухмыльнулся Ильин, - Вы вот, для примеру, сколько первостатейного сукна, зеркал и мануфактуры в Хиву завозите, не крестьянам же их продаете, все беям да муллам идет.
- Это да, - согласился купец. - Оттого и вхож во многие дома. И делу полезно и кошель не страдает.
- Ну, вы Левон Мартиросович человек ловкий, вам пальца в рот не клади. Думаю, за это стоит выпить, и разлив по бокалам первостатейного армянского коньяка, собеседники опрокинули в себя их содержимое.
На следующий день, с утра, пароход "Агарь" отчалил от пристани и направился к противоположному берегу Каспия, в Красноводск - русский форпост на границе пустыни, где начинались Хивинское владения. День выдался хмурый, и полковник со своими спутниками провели его в каюте. Трое из его сопровождающих были казаки, приданные для охраны, а четвертый, армянин-переводчик, владеющий узбекским и персидским языками. Одеждой и повадками они не отличались от других караванных охранников. Те же шаровары и выцветшие рубахи. Полковник, тоже переоделся соответственно походу. В пустыне незачем щеголять мундиром, да и визит предстоял неофициальный. Впрочем, письмо от самого государя и еще одно, от Кавказского генерал-губернатора должно было отворить все нужные двери.
В шесть часов утра в дверь каюты постучались - пароход приближался к пристани. И действительно, едва успев умыться и привести себя в порядок, как спутники услышали выкрики матросов. Судно причаливало, и матросы привычно переругивались с портовой обслугой. Сойдя по трапу на берег, разведчик оставил двух казаков проследить за разгрузкой их багажа и припасов, а сам, в сопровождении еще одного казака и переводчика направился к местному градоначальнику. Идти оказалось недалеко, минут пятнадцать. Ильин специально отказался от извозчика, хотелось посмотреть город.
В отличие от Баку, Красноводск не впечатлял. Маленький, захолустный городок у моря. Последний оплот цивилизации перед пустынными землями в коих обитали кочевники. Он насчитывал четыре тысячи человек, в основном военные с семьями, но были и купцы, и инородцы - персы и армяне, работавшие посредниками и проводниками на караванном пути. Город опоясывала невысокая стена, нелепая, будь она на западной границе империи, но вполне эффективная против внезапных набегов кочевников и хивинских войск, практически не имеющих артиллерии. Небольшой гарнизон насчитывал пять сотен штыков, и в основном состоял из армян, более привычных к тяжелому, жаркому климату. Жители жили за счет торговли с Хивинским ханством. Именно отсюда уходили караваны, дабы пересечь пустыню и доставить товары в древние Хиву, Хорезм и даже в Мерв. Но, несмотря на размеры, этот небольшой форпост имел стратегическое значение, являясь проводником русского влияния в этом регионе. Всем этим командовал полковник Самойлов, сосредоточивший в своих руках армейскую и гражданскую функции.
Дом губернатора, называемый местными "дворец" оказался каменным, двухэтажным зданием, с внутренним двором и небольшим садом, скрытым оградой. Первый этаж был отведен под канцелярию, а на втором расположилась семья полковника. Самойлова заранее оповестили письмом о предстоящей экспедиции, поэтому, когда Ильин доложился о прибытии, его довольно быстро впустили к губернатору. Первое лицо Красноводска оказался статным мужчиной лет сорока пяти, с аккуратно подстриженными усами, тронутым сединой и серыми, проницательными глазами. Поздоровавшись, хозяин кабинета пригласил разведчика сесть, и сообщил ему, что он уже нашел для них проводника, местного перса по имени Муса. Тот не раз бывал в Хиве, и поможет небольшому посольству устроится на месте. Пять лошадей и семь верблюдов для поклажи и фуража уже подготовлены. Караван покидает город через три дня и по пути его будут сопровождать местные кочевники, из лояльных, и даже ханские солдаты. Их неплохо бы одарить одним, двумя целковыми. Все купцы так делают и на Востоке без этого никак.
После губернатора, Ильин нашел своих спутников и, удостоверившись, что все товары сгружены и в сохранности пошел с ними на постоялый двор. В городе имелась всего одна гостиница, но большинство купцов предпочитало расположиться в нескольких постоялых дворах, примыкавших к городским стенам. Именно в одном из них, они и остановились. Отобедав и выпив по чарке водки, мужчины пошли приводить себя в порядок. Июль в этих местах жаркий и влажный, а полковнику предстоял еще один визит, к Хивинскому консулу, дабы засвидетельствовать факт своего отбытия. Сегодня, это назвали бы въездной визой. Южный сосед зорко следил за тем, чтобы все купцы отмечались, во избежание контрабанды, и без соответственной бумаги, ханские солдаты вполне могли отобрать товар, и то и хуже, отправить в застенок, как шпиона. Да и пошлина за каждую бумажку шла в ханскую казну, служа дополнительным источником дохода. Заодно консул помогал разрешать торговые споры со своими соотечественниками, ежели таковые возникали и помаленьку шпионил, правда Красноводск, находясь на отшибе, не представлял большого поля для деятельности.
Консула звали Тахир-бек и его дом находился неподалеку от восточных ворот. Одноэтажное строение, с небольшими окнами, закрытыми голубыми ставнями стояло в тени огромного кипариса. Хивинец жил в задней части дома, а большая гостиная служила ему кабинетом и канцелярией, где он принимал посетителей. Ильин вошел в сопровождении переводчика и объяснил слуге, зачем он прибыл. Через десять минут в комнату вошел хозяин и, поздоровавшись с посетителями, предложил им сесть. Диваном здесь служил ковер, с десятком пестрых подушек, разбросанных вокруг низенького медного столика. Тахир-бек в зеленом, расшитом халате уселся напротив, скрестив ноги. Лицо его, окаймленное густой, черной бородой выглядело добродушным, но небольшие, карие глаза смотрели хитро и настороженно.
- Достопочтенный Тахир-бек, - поздоровался полковник, - мы пришли засвидетельствовать вам наше почтение, и сообщить, что намеренны направится в Хиву с ближайшим караваном, который выходит через три дня, - он посмотрел на переводчика, дабы тот перевел, но тут оказалось, что хозяин дома бегло говорит на русском, хотя и с ощутимым акцентом и, поздоровавшись с гостем, он спросил:
- Как зовут достопочтенного господина и чем именно вы намеренны торговать?
- Меня зовут Ильин Константин Николаевич, а это мой переводчик Григорий Ваграмович Агатов и я не купец, а посол его величества императора всероссийского Николая Павловича. Для чего имею соответствующие бумаги и, вытащив из небольшого кожаного чехла небольшой пергамент с императорской печатью, он показал его консулу.
Тот немного напрягся, как-никак, а не каждый день в его доме появляется представители российского императора. Но просмотрев представленный документ и вернув его гостю, опасливо спросил:
- Какова же цель вашего визита? И надолго ли вы намеренны остаться в Хиве?
- Выполняю указание его величества обсудить торговые отношения, для чего имею письмо лично к владыке сиятельной Хивы, правоверному Мухаммад Амин-хану. Для выполнения сей миссии надеюсь получить от вас сопроводительный документ, дабы мне, как послу не чинили препятствий в дороге. Обратно я планирую отправится с тем же караваном, через три недели после прибытия.
- Как верный слуга моего господина, я окажу вам всяческое содействие, - напыщенно изрек Тахир-бек, - а как гостя прошу вас отведать зеленого чая, такого даже здесь вы не найдете.
- С удовольствием, - ответил Ильин.
Хозяин дома кивнул слуге, что стоял на пороге и через несколько минут на невысоком столике появились серебряные подносы с лепешками и фруктами и лазурные фарфоровые чашки с небольшим, медным чайником...
Утром третьего дня, как только рассвело, большой, в триста вьючных животных, караван отправился на восток. Солнце еще всходило над горизонтом, а армада верблюдов и людей растянувшись змеей, размеренно двигалась по широкой пыльной дороге, что протоптали тысячи копыт и сапог за последние двадцать лет. Через полчаса за невысоким холмом скрылись стены Красноводска, и последним, что спутники увидели посмотрев назад, был купол храма святого Архангела Михаила. Но вскорости и он скрылся из вида.