– Хватит вам! Вот вернемся с заседания, тогда и веселитесь. А сейчас пора ехать. Инквизиторы ждут…

Во дворе вновь воцарилось тягостное молчание. Дозорные сгрудились, словно стайка пристыженных школьников, у крыльца нашего офиса и бросали на нас с Мишей жалостливые взгляды. У меня появилось ощущение, что нас с Бизоном провожают в последний путь.

Гранкин же был неестественно весел, улыбался и подмигивал Ляле с Юлей.

– Девчонки, когда мы вернемся, с каждой по поцелую. И не по такому чопорному, какими вы Степу угощали. А чтобы от души!

– Да иди ты, Мишка! – фыркнули на перевертыша девушки, но в глазах их читались волнение и тревога.

Гранкин зычно рассмеялся и пошел. Но не к машине, а в противоположном направлении, к Башне грифонов. Остановившись напротив старинной кирпичной кладки, он оглянулся и посмотрел на Драгомыслова.

– Геннадий Петрович, разрешите? На удачу.

Драгомыслов нахмурил брови, а потом махнул рукой:

– Делайте что хотите, – и отвернулся.

Тогда Гранкин подмигнул мне и, прошептав заклинание, поводил руками перед башней. Сумрак чуть слышно отозвался, и цифры на кирпичах подернулись пеленой, смазались, а затем и вовсе исчезли, чтобы через секунду появиться вновь. Порядок их изменился, символы поменялись местами.

Я, повинуясь импульсу, подошел к другу, поднял с земли кусочек угля и нарисовал на одном из кирпичей башни двойку, а затем на другом тройку.

– На удачу, – повторил я слова Миши и хлопнул его по плечу.

– Балабаныч, ты чего творишь! У тебя же руки грязные! – притворно возмутился Гранкин и принялся стряхивать с плеча несуществующую угольную пыль.

– Так, все, хватит паясничать, ядрена копоть, – на этот раз обратился к нам дядя Саша. – В машину, живо!

Мы поняли, что оттягивать момент отправки больше нельзя, и быстро загрузились в салон «уазика». Фыркнув выхлопом, автомобиль выехал за ворота аптекарского дома и бодро покатил в сторону стрелки Васильевского острова, свернул на Дворцовую набережную. Нас уже ждали в Михайловском замке, служившем штаб-квартирой Инквизиции в Санкт-Петербурге.

Конечно, сам замок был отдан в распоряжение обычных людей, а Инквизиция занимала подвалы и подземные ходы, хотя официально этих помещений вообще в природе не было. Нижние уровни замка были доступны лишь Иным. Поговаривали, что у резиденции серых было еще и несколько сумеречных уровней, но так это или нет, в нашем офисе никто доподлинно не знал.

Да и на этот раз узнать нам бы не удалось. Встретившие нас у служебного входа Инквизиторы многословностью не отличались. Облаченные в официальные серые балахоны стражи равновесия показали Кириллу, где можно припарковать автомобиль, после чего молча указали на дверь, ведущую в подземелье.

– Так, структура момента следующая, – обратился к нам Драгомыслов, выбираясь из салона «уазика». – Кирилл, ты останешься здесь. Вы трое следуете за мной. Шутки не шутить, руками ничего не трогать. Я доступно объясняю?

– Ясно-понятно, – кивнул я в ответ и посмотрел на Гранкина. От недавнего веселья не осталось и следа, Миша выглядел сосредоточенно и серьезно. Как и дядя Саша. Впрочем, старый вояка выглядел так всегда.

– Степан, ты принес то, о чем мы говорили? – обратился ко мне Драгомыслов. Я кивнул и протянул Геннадию Петровичу два предмета: картонную коробку, внутри которой что-то глухо позвякивало, и небольшой мешочек из черного бархата. Мой бывший начальник кивнул, спрятал предметы в карманах своего пальто и махнул рукой, командуя тем самым следовать за ним.