Почему же сегодня ночью это стало моим адом?

Почему мне так захотелось взять ее самому? Тогда, когда у нее уже не было сил, чтобы отдаться мне?

Я даже не соображал, что ей больно!

Я должен был быть в ней. Войти в нее. Чувствовать.

Ощущать ее теплую нежную плоть.

Волк внутри меня сгорал от желания получить свое.

Волку нужно было гораздо больше, чем человеку.

Когда все закончилось, и я понял, что натворил, мне хотелось на коленях ползать, вымаливая прощение.

Я чуть не убил ее! Чуть не сломил!

Она ведь все еще так невинна! И так хрупко все в ней — ее тело, ее душа…

И мой волк, готовый терзать, сминать, причинять боль…

И главное — я не мог понять, что произошло со мной. Почему я вдруг стал столь ненасытен?

А наша кроха просто сказала, что готова доставлять мне удовольствие.

Она тут только для моего удовольствия!

Как бы не так! Мне не хотелось, чтобы это было так! Она была с нами, потому, что мы любили ее и это мы должны были доставлять ее радость!

Мы должны были беречь ее! Защищать!

А вместо этого я…

Утром я встал, сам не свой. Стыдно было смотреть в глаза братьям.

Мы оставили Мию в постели — она спала, изможденная после ночи страсти, усталая, но такая прелестная!

— Ник, нужно сегодня заняться Мией, кажется, ночью мы переусердствовали.