Алла Демидова

Зачарованный голос

Меня с ранней юности интересовала взаимосвязь музыки и слова, влияние одного искусства на другое. Можно ли услышать музыку в ритме стиха? Уверена, что да. Что сильнее воздействует – стихи или все-таки музыка? Недаром артисты и чтецы часто выбирают музыкальное сопровождение на своих вечерах поэзии. Но как тогда быть со ставшими уже легендой вечерами поэтов-шестидесятников, когда один голос Ахмадулиной или Вознесенского без всякого музыкального сопровождения собирал тысячные залы?

Есть поэты, стихи которых сравнимы с музыкой по силе и глубине. Одним из таких поэтов была великая Анна Ахматова. Необходимость снять программу о музыке в поэзии Ахматовой, об отсылках к конкретным музыкальным опусам, о музыкальности структуры ее поэзии казалась мне очевидной. Анна Ахматова сама назвала свою “Поэму без героя” “тонущей в музыке”. Думаю, эти слова можно отнести ко всему ее творчеству. Возьмите томик Ахматовой, откройте наугад любую страницу, прочтите любое стихотворение, и вы услышите Баха, Моцарта, Шостаковича, Стравинского, Шумана.

У меня не возникало даже сомнений, кого приглашать в качестве гостя. Ахматову читают очень многие. Но есть Алла Сергеевна Демидова – и все остальные. Да простят мне другие чтецы, это не значит, что Ахматову читать никто не умеет, но Алла Сергеевна удивительным образом растворяется, ассимилирует в стихах и доносит Ахматову до каждого из нас. Демидова не читает, она околдовывает, шаманит, ворожит.

В 1987 году группа представителей интеллигенции, вошедших по личной просьбе Раисы Горбачевой и с благословения Дмитрия Сергеевича Лихачёва в состав Советского фонда культуры, задумала организовать первый за всю историю СССР благотворительный концерт. Среди этой азартной группы подвижников были Владимир Спиваков и Владимир Васильев. Обсуждение концепции концерта проходило в жарких спорах на кухне удивительной женщины Иветты Вороновой (впоследствии ее стараниями родился и процветал фонд юных дарований “Новые имена”). Там же наметили основную идею и название концерта “Премьера премьер”: всё должно было исполняться в тот вечер впервые, будь то произведение или интерпретация. Мой вклад в общее дело заключался лишь в том, что я вовремя напомнила: “Совсем недавно наконец издан целиком ахматовский «Реквием», и, конечно, вы должны пригласить читать его Аллу Демидову”. Дальше последовал коллективный звонок Алле Сергеевне, получено согласие, позже придумано музыкальное оформление – Шостакович и Бах. Так впервые со сцены в декабре 1987 года прозвучал “Реквием” Ахматовой в исполнении Демидовой.

С того дня я часто бывала рядом с Аллой Сергеевной – на концертах, в поездках, на ее премьерах и спектаклях коллег, даже в местах, не связанных с искусством, как, например, однажды в салоне красоты. Но всякий раз застенчивость, с которой я безуспешно борюсь с юности, не позволяла мне сказать ей лично: “Дорогая Алла Сергеевна! Я люблю вас! Я вами восхищаюсь! Я преклоняюсь перед вашим Даром! Я вас читаю и слушаю! Вы – уникальная артистка!”

Ну вот. Наконец сказала! Пусть и со страниц книги.

САТИ СПИВАКОВА Алла Сергеевна, здравствуйте! В 2004 году вышла ваша книга “Ахматовские зеркала”[16]. Опровергнете вы или подтвердите мое ощущение, что на протяжении всей жизни роль музыки в жизни Анны Ахматовой постепенно возрастала?

АЛЛА ДЕМИДОВА Стихи Ахматовой – с их ритмом, мелодией – это уже музыка… Думаю, она довольно рано нащупала свою тему. Она ведь сожгла свои самые ранние стихи, свою самую раннюю “музыку”, а начиная с 1912 года и – самый пик – в 1913-м, 1914-м, – это уже Ахматова, которую мы знаем. Недаром все писали о трагической ноте ее поэзии, хотя тогда, в ранних стихах, вроде бы трагическая нота не звучала. Но тем не менее умные критики нашли. И это аукнулось только года с 1940-го, когда Ахматова отмечала: “У меня даже появился другой почерк” (ну и будем говорить – другая музыка). Мне кажется, что на Ахматову, если уж рассуждать о музыке, самое сильное влияние оказал Артур Лурье, с которым у нее в 1910-х, а потом в 1920-х годах был роман. Лурье, кстати, сочинил музыку к ее “Поэме без героя”[17], которую она писала почти всю жизнь, с 1940 года и до конца жизни.

С. С. “ Поэма без героя” насквозь пропитана музыкальными образами, так?

А. Д. Ахматова говорит о поэме, что сначала написала ее как бы во сне, а потом – как либретто балета. Но само либретто уже предполагает музыку… Вообще, поэт без музыки – это не поэт.

С. С. Кажется, в “Поэме без героя” есть посвящения музыкантам и прямые отсылки к музыкальным произведениям: в третьем посвящении, например, “Полно мне леденеть от страха, лучше кликну Чакону Баха…”.

А. Д. “…А за ней войдет человек… Он не станет мне…”

С. С. “…милым мужем…”

А. Д. “Но мы с ним такое заслужим, / Что смутится Двадцатый Век”.

С. С. Музыкальные образы постоянно присутствуют и когда Ахматова пишет про свою ближайшую подругу Ольгу Глебову-Судейкину. Она в стихах окутана музыкой…

А. Д. Да. “А та, что сейчас танцует, непременно будет в аду”, – говорится в стихотворении “Все мы бражники здесь, блудницы…”. С одной стороны, абсолютно открытая поэзия и открытая душа, а с другой стороны, все закрыто. Как бывает у Ахматовой.

С. С. Вы ведь много раз со сцены читали целиком всю “Поэму без героя”?

А. Д. Не много, но несколько раз. Первый раз это было, по-моему, с Евгением Колобовым (гениальный был дирижер) в “Новой опере”. Мы с ним встретились где-то в Париже, и он сказал: “Давайте что-нибудь вместе сделаем?” И я предложила: “Давайте «Поэму без героя»”. А он прочитал, звонит мне и говорит: “Я там ничего не понял”. Ну, пришлось кое-что объяснять. Кто? Зачем? Что? Как? Кстати, может быть, отсюда возникла книга “Ахматовские зеркала”, потому что мне пришлось как бы расшифровывать для него текст Ахматовой.