Представляю, какие тут делались ставки, какими способами убирались конкуренты.
Кузина качает ножкой в изящной туфельке и самодовольно улыбается. Я внимательно слушаю. Дальним родственникам достаются лишь крохи, а тот самый пустырь уходит компаньонке старой леди Мойрош.
Я приподнимаю брови. И последнего клочка лишили Анну? Обидно.
— Кажется, ты совершенно напрасно притащилась сюда, — смеется кузина, слегка повизгивая от удовольствия.
Наверное, и правда напрасно. Пожимаю плечами, обдумывая возможность найти работу. Обычную работу... секретарем, например. И еще я могу устроиться продавщицей, кассиром, библиотекарем. Уверена, возможностей множество!
Стряпчий кашляет и продолжает:
— Леди Мойрош внесла в завещание несколько правок перед самой смертью.
По залу пролетает встревоженный гул, а дядя отчего-то смотрит волком. Жена что-то злобно шепчет ему на ухо и оба страшно волнуются.
Я расправляю складочки на юбке. Думаю купить газету с объявлениями. По пути видела из окна машины киоски.
У меня больше нет уродливых ожогов, все остальное решаемо.
— Леди Мойрош оставила своей внучке Анне Грэхем, в девичестве Анне Мойрош, особняк на Королевском проспекте. К леди Грехэм переходит земля, на которой стоит дом, сад, а также вся мебель и все имущество, хранящееся в доме.
Замираю. С лица кузины сползает улыбочка. Дядя с теткой подскакивают со своих мест, а их прилизанный сынок беззвучно открывает рот.
— Это какой-то обман! — кричит лорд Мойрош.
— Увы, милорд. Леди Мойрош вызвала меня перед смертью и внесла в завещание изменения. Свидетелями выступили ее компаньонка, мисс Паола и леди Шейсс. Поздравляю вас, леди Грехэм, — стряпчий обращается уже ко мне.
— Да бабка совсем спятила, — шипит кузина. — Такой домище отдать...
Она подскакивает с кресла и топая каблуками идет к родителям.
Кошусь на мужа, который выглядит приятно удивленным. Его глаза насмешливо блестят.
— Поздравляю, — смеется он приближаясь. — Разведемся, и съедешь на Королевский проспект. Содержание назначу тебе чуть больше, чем обычно принято.
А меня затопляет радостью. Такой неожиданный сюрприз.
— Мы будем судиться! — склочная тетя подает голос.