— Ну и что?

— Вот тебе третий вывод: все эти машины были разбиты при помощи снарядов, сделанных из обедненного урана. Они заражены, следовательно, их необходимо перерабатывать специальным образом. И спрятать. Потому что военные используют снаряды с оболочкой из обедненного урана против гражданских машин. А это явный перебор. Очень плохая реклама. Тарман сказал, что есть вещи, которые правительства склонны скрывать, и он был прав.

— Проклятье, так что же там происходит?

— Твои догадки будут ничуть не хуже, чем мои.

Воэн снова подняла свой стакан, с сомнением посмотрела на него, словно уже не знала, стоит ли ей пить такую воду, и поставила стакан на место.

— Расскажи, что тебе известно о грязных бомбах, — попросила она.

— Они такие же, как чистые бомбы, — ответил Ричер. — Если не считать того, что они грязные. Бомба детонирует и создает сферическую волну избыточного давления, которая сносит все на своем пути, включая людей, а мелкие фрагменты обшивки разлетаются во все стороны, как пули, принося новые разрушения. Этот эффект можно усилить, если внутри оболочки, вокруг взрывчатки, будет находиться шрапнель, скажем, гвозди или металлические шарики. А в грязной бомбе используется зараженный металл, радиоактивные отходы.

— И насколько тяжелы последствия?

— Это спорный вопрос. Если речь идет об обедненном уране, то пылевидные окислы после высокотемпературного взрыва представляют серьезную опасность. Отсюда проблемы с рождаемостью, выкидыши, врожденные дефекты у детей. Многие люди считают, что радиация сама по себе не так опасна. Это еще один спорный вопрос. Никто ничего не знает наверняка. В этом и состоит проблема. А потому все склонны ожидать наихудшего исхода. В результате психологический эффект от использования грязной бомбы усиливается. Классический асимметричный ответ. Если грязная бомба взорвется над городом, все его покинут, есть в этом необходимость или нет.

— Насколько большой должна быть такая бомба?

— Чем больше, тем лучше.

— Сколько урана нужно украсть?

— Чем больше, тем будет веселее.

— Я думаю, они его уже воруют, — сказала Воэн. — Помнишь тот грузовик, который мы сфотографировали? Передняя часть его грузового отсека сияла в точности как стена.

Ричер покачал головой.

— Нет, там было нечто совсем другое.