— Сколько у нас времени?
— Около получаса.
Они вошли в ангар, огромный и совершенно темный. Пахло смазкой, бензином и деревом, пропитанным креозотом. Утоптанная земля служила полом. Б
Воэн выключила фонарик.
— Ничего хорошего, — сказала она.
Ричер кивнул в темноте и повел ее к выходу из ангара, к рулежной дорожке, широкому участку утрамбованной земли, выровненной, как и взлетно-посадочная полоса. По обе ее стороны виднелся сад площадью в сто квадратных ярдов, где росли кусты с заостренными серебристыми листьями и высокие стройные деревья, высаженные в песке. Ксерофилы, достаточно далеко от ангара, чтобы не закрывать обзор, и достаточно близко, чтобы помешать свету рассеиваться. Ричер указал вперед.
— Мы спрячемся по разные стороны от полосы, — прошептал он. — Затаись и не двигайся, пока я тебя не позову. Освещение взлетной полосы вспыхнет сзади, но тебе не нужно беспокоиться. Прожектора направлены строго на юг и на север.
Воэн кивнула, и он пошел налево, а она направо. Как только Воэн сделала три шага, она исчезла из виду. Ричер забрался в кусты и улегся на землю так, что дерево прикрывало его сверху. Под этим углом он прекрасно видел часть ангара. А Воэн рассмотрит его с другой стороны. Вдвоем они будут контролировать все пространство. Он прижался к земле. Теперь оставалось только ждать.
Он услышал самолет в пять минут третьего. Шум далекого одинокого двигателя то возникал, то исчезал. Ричер представил посадочные прожектора, какими он их видел раньше, когда самолет медленно снижался и огни подрагивали в воздухе. Шум приближался, но слабел — очевидно, пилот нашел подходящий воздушный поток и сбросил обороты. Зажглись огни на посадочной полосе. Они оказались ярче, чем ожидал Ричер. Внезапно он увидел впереди собственную тень, сплетенную с тенями листьев, и почувствовал себя уязвимым. Он повернул голову и попытался отыскать Воэн. У него ничего не вышло.
Шум двигателя приближался. Затем зажглось освещение в ангаре, очень яркое. Граница тени от крыши оказалась в шести футах от Ричера. Он посмотрел внутрь ангара и увидел великана с металлического завода, рука которого замерла на выключателе. Его огромная тень лежала на земле — еще немного, и Ричер мог бы ее коснуться. В девятистах ярдах правее зашумел двигатель, Ричер уловил движение воздуха, и тут же слегка дрогнула земля — шасси самолета коснулись посадочной полосы. Двигатель почти смолк, пока самолет катился по посадочной полосе, и опять взвыл, когда пилот начал маневрировать перед ангаром. Ричер слышал, как с невыносимым ревом к нему приближается самолет. Земля тряслась и дрожала. Самолет проехал между двумя зелеными участками, и потоки воздуха от пропеллера подняли в воздух пыль и мелкие камешки. Двигатель взвыл в последний раз, самолет развернулся и остановился перед ангаром так, что его хвост замер у въезда. Еще несколько мгновений он раскачивался, а потом двигатель пару раз чихнул и смолк, и почти сразу замер пропеллер.
Тишина накрыла Ричера, словно одеяло.
Огни на посадочной полосе погасли.
Ричер наблюдал.
Правая дверца распахнулась, и Тарман выбрался из кабины на крыло. Большой толстый человек двигался медленно и неуклюже. Он по-прежнему был одет в шерстяной костюм. Наконец Тарман спустился на землю, постоял несколько мгновений и зашагал к дому.
В руках у него ничего не было.
Ни сумки, ни чемодана, ни портфеля, ни пакета.
Ничего.
Тарман вышел из круга света и исчез. Великан с металлического завода вытянул из ангара конец стального каната и прицепил к ушку под хвостом самолета. Вернулся к лебедке, нажал на кнопку, и самолет начал медленно заползать в ангар. Когда он занял исходное положение, великан отцепил канат и намотал его обратно на барабан лебедки. Затем он протиснулся между крылом и стеной ангара, выключил свет и скрылся в темноте.
У него в руках тоже ничего не было.
Он не открывал дверцу, не проверял секретные грузовые отсеки, не заглядывал в потайные места, ничего не вытащил из кабины.