— А теперь ты послушай меня, — процедил Алестер. — То, что ты сделала, а именно напоила студентов запрещенным в Лароссе лекарственным средством, сурово карается законом.

Замдиректора побледнела.

— Я же совсем чуть-чуть…

— Меня это мало волнует. Как давно ты сидишь на этой дряни?

Казалось бы, бледнеть ей было уже некуда, но тем не менее, Лавина стала прозрачнее воды.

— Откуда ты узнал? — прошептала она.

Агеллар зло усмехнулся.

— Упиться ханаи до потери пульса перед многообещающей ночью может только либо полная идиотка, либо конченая наркоманка. При всём моем отношении к тебе — на идиотку ты не тянешь.

— Не говори никому, я очень тебя прошу! Я сделаю все, что ты захочешь! — она попыталась упасть перед ним на колени, но Алестер крепко встряхнул ее в воздухе и швырнул на место.

Покровен заскулила.

— Я не буду предавать это огласке только в одном случае — ты говоришь мне, кто поставляет тебе эту дрянь.

Покровен разразилась слезами — не искусственными, а очень даже искренними.

— Алестер, они убьют меня! Мне нельзя говорить…

Агеллар склонился над ней, яростно блестя глазами, и Лавина замерла перед ним, словно мышь перед удавом. Валандийца она явно боялась больше всех.

— Имя, — прорычал он сквозь зубы.

— Радок, — прошептала Покровен, закрывая голову, словно от удара.

— Варлан? С экономического?

Замдиректора покачала головой.

— Нет. Того зовут Джао. Я больше ничего о нем не знаю!

Агеллар отошел от нее к окну. Дело приняло нешуточный оборот. Не исключено, что и вербовщики уже забрались в колледж в ряды студентов, пока он, военрук, занимался глупостями.