Ибрагим становился отцом и мужем. Настоящим. Родным. Близким. Знакомым в каждом своем жесте. Любимым в каждом своем поступке.

В прошлом, она представляла каким он будет с сыном, как они будут вместе познавать мир, чему-то учиться.

Боже, но даже в самых смелых мечтах она представить себе не могла, что будет твориться с ними обоими, когда их мальчик впервые скажет «па-па, хосю пи-пи» и они вдвоем пошагают в туалет к детскому горшку.

Это была настоящая победа.

Илай и первый поход на горшок. Не идеальный, конечно же. Но тем не менее. Это был исторический момент, запечатлённый в цифровой фотографии.

И она долго смеялась, когда они вдвоём потом смотрели два получившихся снимка.

То, как счастьем светились его глаза, как темнела радужка, сверкая и согревая теплом… это нельзя передать словами, это можно только прочувствовать, наблюдая лично. Окунаясь в это тепло с головой и всем телом. Оно греет. Не обжигает, как раньше, а именно обдает теплом, залечивая старые раны, разглаживает застаревшие шрамы в ее душе.

Ее муж начал заново влюблять ее в себя. И это было невозможно прекрасно!

— Кто будет ложиться спать? Илай? — она ласково укачивала сына на руках, смеялась, смотря на него.

— Не хосю, ма-ма, — сынуля тянул свои ручки к ее лицу, качал головой, — Лакошу хосю!

Как недавно выяснилось, Илай Ибрагимович имел задатки юного палеонтолога, его страсть, как интересовали всякие динозавры. Книжки с картинками, сказки, и еще мультики. Особенно старый, — Дима его и сама очень любила, — «Мир до начала времен». Илай от него был в восторге.

— Нет, парень, Лакоши на сегодня достаточно! Пора баиньки! Ты маму сегодня уже замучил своими Лакошами.

Ибрагим был вынужден сегодня уехать на работу, впервые за многие дни они с сыном целый день провели вдвоём.

И она наслаждалась, но устала. Нога начала ныть, бок простреливало болью.

Муж подошел, аккуратно забрал сына из ее рук. Кивнул головой на дверь.

— Иди, я его уложу!

Дима неожиданно потянулась к нему и прижалась губами к его щеке, поцеловала, благодаря за помощь и за то, что приехал домой, а не остался на работе. Она была уверена, что там ему бы нашлось, что делать. Но он вернулся к ним, чтобы уложить сына спать.

— Ужинать будешь?

Ибрагим смотрел на нее странно, будто что-то искал в ее глазах. И кажется, нашел, потому что улыбнулся и кивнул.

Сына к себе прижал, поцеловал в лобик и начал ему что-то рассказывать.