— Тутурнул!

— Тардитас! — в один голос с ним выкрикнул его брат.

— Корпо — Плиус! — одновременно с ними выкрикнула Беллатриса.

Это были три самонаводящихся заклятия, они сами стремились к тому, на кого нацелились их создатели. И каждое из них требовало разные типы щитов, еще не придумали заклятия, которое могло бы отразить сразу три столь отличающихся друг от друга заклятия… Не было просто никакой возможности отбиться от них, даже с двумя палочками…

— Инстанцио Протегус, — Гарри скрестил палочки, сделал финт и повел правой палочкой на манер веерной защиты.

Да, еще не придумали заклятия, способного остановить эту атаку… его придумают лишь через пять лет, и придумают, что характерно, Пожиратели Смерти. Это защитное заклятие основывалось на совершенно иных законах, нежели обычные щиты. Оно не отражало вражеские чары, как это делало «Протего», или рассеивало определенный тип магии, под который оно было заточено, подобно иным щитам. Нет, оно работало считанные секунды, впитывая в себя всю поступающую извне магическую энергию, а потом рассеивалось вместе с нею…

Сиреневое сияние на мгновение окутало его, а потом бесследно исчезло вместе со всеми тремя заклятиями… Но это был почти что жест отчаяния со стороны Гарри, ибо у этого заклятия была еще одна неприятная особенность: оно совершенно выбивало из тебя дух на несколько секунд. Такой эффект крушение защитных заклятий оказывало часто, и в какой–то степени то же самое происходило и теперь. Требовалось всего одна–две секунды, чтобы придти в себя, но… но у Гарри не было этих секунд.

Джеймс Поттер с силой отчаяния рвался из своих пут, пытаясь хоть чуть–чуть ослабить сковывающие его веревки. Но ничего не получалось: веревки обхватывали его руки выше и ниже локтя, ноги и шею, крепко–накрепко прикручивая его к лежаку. Он ничего не мог сделать…

Он пришел в себя, наверное, минут двадцать назад, когда за стенами этого непонятного каземата, узилища… или чем бы оно там ни было, уже вовсю гремели звуки сражения. Со временем они становились все сильнее и сильнее, словно накал битвы нарастал, или она подходила все ближе и ближе…

Джеймс Поттер вновь кинул короткий взгляд влево, на соседней койке лежала его жена, тоже связанная по рукам и ногам. Только она была без сознания, точно так же, как и еще, наверное, с десяток человек вокруг… Все они были привязаны к лежакам, которые, насколько он мог судить, выстраивались, образуя что–то вроде круга. А из центра все это время доносился чей–то низкий, буквально шипящий голос произносящий какие–то слова. Слышно его было неплохо, но нес он совершенную тарабарщину. Вероятно, он читал какое–то очень сложное заклинание на непонятно каком языке, а еще вероятнее, там проводился какой–то ритуал… Джеймс вроде как уловил пару–тройку повторяющихся мотивов. Но это было все: чужие языки и ритуальная магия никогда не были его коньком, Лили, может, что и поняла бы… Он не решался подать голос и попытаться позвать ее: со своего места он не мог видеть происходящего в центре, и потому не знал, известно ли о его пробуждении, а привлекать излишнее внимание точно не стоило…

Теперь звуки сражения доносились буквально из–за стены. Джеймс Поттер осторожно повернул голову в сторону двери… которая была открыта. Он был готов голову отдать на отсечение, что всего минуту или две назад дверь была заперта… и он не заметил, кто и когда распахнул ее…

Голоса за стеной выкрикивали заклятия, но он не мог разобрать, какие именно — точно так же, как и не мог узнать голоса… И в этот самый момент кто–то ввалился внутрь. Именно ввалился — очень неловко, дважды прокатившись по полу, прежде чем начать вставать на ноги… И тут дверной проем разлетелся на куски, оставив после себя дыру в стене раза в четыре шире.

Джеймс достаточно ясно увидел троих людей. Узнать их было нетрудно, несмотря на висящую в воздухе пыль…

— Авада Кедавра! — выкрикнула кузина Сириуса, направив палочку на того, кто попал сюда до них.

Двое рыжих сыновей Уизли поддерживали ее с флангов и тоже выпустили какие–то заклятия…

Но вот только тот, кто до этого почти кулем ввалился внутрь помещения, похоже, уже успел придти в себя. Начав было вставать на ноги, он вдруг вновь распластался по полу, а потом одним движением вскочил, ухитрившись таким образом пропустить мимо себя все три заклятия. Тут же присев, он увернулся и от еще одного луча, который выпустил в него один из Уизли. А потом, распрямившись, как пружина, бросился навстречу своим противникам. В этот момент он оказался на более освещенном месте, и Джеймс Поттер с невольным ужасом понял, что этот «кто–то» — никто иная, как его собственная дочь…

Полли одним прыжком оказалась чуть ли не вплотную к троим темным магам, но те тут же отреагировали и единым движением качнулись назад на несколько шагов, выпустив новый залп различных заклятий… Полли хотела было кинуться вдогонку, очевидно желая ближнего боя, но не смогла. Ей пришлось отражать массированную и слаженную атаку своих троих врагов. Было заметно, что те действуют несколько скованно, словно бы не решаясь применять по–настоящему сложные и хитроумные заклятия — вместо этого они пускали в ход лишь прямую боевую магию, Смертельные проклятия…

Полли была великолепна. Джеймс отлично понимал, что, окажись он на ее месте, он бы не устоял. Двое Уизли вообще действовали, как одно целое, можно было подумать, что они действительно читают мысли друг друга. Каждый знал, что сделает его брат в следующее мгновение, и потому их атаки великолепно дополняли друг друга, складываясь в отличные комбинации…

Вот один из них пускает в ход массивное и сложное «Компрасус Ерго», выпускающее широкую расходящуюся в стороны волну, от которой лопались кровеносные сосуды, а другой в то же мгновение — ни секундой раньше, ни секундой позже — выпускает Смертельное Проклятие. Расчет был прост: поскольку волна накрывала большую площадь, увернуться от нее было фактически невозможно. Ее необходимо было отразить, что тоже нелегко, а главное требует неподвижности во время создания щита. И одновременно с этим Беллатриса выпускает мощное взрывное заклятие под ноги…

Видя это, Джеймс Поттер уже не в первый раз за те секунды, что длилась схватка, подумал, что Полли не справится. С еще большей силой и отчаянием он начал дергаться в своих путах, которые и не думали слабеть… сейчас ему было уже не до скрытности… его дочь могла погибнуть вот прямо сейчас…