Глупо было говорить Эльвире, что она не разговаривала с Джонатаном со среды, пока его не убили. Совершенно глупо! «Может быть, заверить их, что Эльвира неправильно меня поняла? Или сказать, что он был такой замкнутый во время ланча, что на самом деле я имела в виду, что не виделась с Джонатаном со среды из-за того, что в выходные Кэтлин была слишком возбуждена и Джонатан не хотел уходить из дома? Но все же мы разговаривали каждый день по телефону. В этом есть какой-то смысл, — решила она. — Можно рассказать, что мы разговаривали только по предоплаченным телефонам и что после того, как Кэтлин его убила, я от своего телефона избавилась».

Она вспомнила последнюю ночь вместе с Джонатаном, когда он оставил свой предоплаченный телефон у нее.

— Он мне больше не понадобится. Пожалуйста, просто выбрось его и свой тоже, — сказал он.

Но Лилиан их сохранила. С ужасом она подумала о разрешении на обыск ее квартиры и от волнения смогла только выпить кофе. Отправилась с чашкой в ванную и вымыла голову. Высушить волосы удалось всего за несколько минут. Потом она вспомнила, что Джонатан любил игриво трепать их, когда она сидела у него на коленях в большом кресле.

— Выглядит безупречно, — шутил он на ее протесты.

«Джонатан, Джонатан, Джонатан. Все еще не могу поверить, что тебя нет, — думала Лилиан, старательно подкрашивая лицо и пытаясь запудрить круги усталости под глазами. — Будет легче, когда начнутся занятия. Мне необходимо людское окружение, необходимо работать, возвращаться домой усталой. Хватит ждать телефонного звонка».

За ночь похолодало, но умеренно, по сезону. Лилиан решила надеть тренировочный костюм и тенниски, чтобы полицейские подумали, будто она собирается на пробежку, как только они уйдут.

Ровно в десять позвонили в дверь. Лилиан узнала двоих на пороге: помятого седеющего парня и женщину с оливковой кожей, которую она видела рядом с Рори у входа в похоронный зал, где стоял гроб Джонатана.

Саймон Бенет и Рита Родригес представились. Лилиан пригласила их в дом и предложила кофе, от которого они отказались; потом все трое направились в гостиную. Сев на диван, Лилиан почувствовала себя одинокой и ранимой. Полицейские же уселись на жесткие стулья.

— Мисс Стюарт, на прошлой неделе мы коротко поговорили по телефону, но решили отложить разговор с вами до этого момента, поскольку вы были сильно расстроены, — начал Бенет. — Вы сказали, что в ночь убийства профессора Лайонса вы были у себя дома.

Лилиан напряглась.

— Да, это так.

— Свою машину вы кому-нибудь одалживали? По словам служащего гаража внизу, вы выезжали на своем «Лексусе» около семи часов в тот вечер и возвратились сразу после десяти.

У Лилиан перехватило горло. Только что детектив Бенет сказал, что, когда они ей звонили на прошлой неделе, она была расстроена. Это послужит оправданием. Проклятие на этого парня из гаража!

Потом она напомнила себе, что под арестом была Кэтлин. Но есть электронный пропуск… Они же могут легко проверить, когда она ехала обратно по мосту Джорджа Вашингтона в Нью-Йорк.

«Будь осторожна, будь осторожна, — предупредила она себя. — Смотри не сболтни чего-нибудь, как это было с Эльвирой».

— Когда я разговаривала с вами, то была в шоке и так огорчена, что ничего не соображала. Я была в полном расстройстве. Вы звонили мне в среду, не так ли?

— Да, — подтвердила Родригес.

— Когда я говорила, что была дома, то думала о предыдущем вечере. Дома я была во вторник.

— Значит, в тот вечер вы уезжали из дома? — с воодушевлением спросил Бенет.