Это просто пиздец, да?
Вот только я не могу выкинуть ее из головы.
Я мог бы озвучить в местном клубе, что я трахнул саму Катю Логинову и игра окончена, но я никому ничего не сказал.
Трахай и уходи, это моя философия. Я все время думаю о том, что мне действительно нужно переспать с какой-нибудь другой девушкой, чтобы стереть память о ней.
Но я не знаю. Оно просто гноится, разъедает меня, как какая-то болезнь.
Единственная причина, по которой я вообще появляюсь здесь с мамой, это то, что я просто ничего не могу с собой поделать. У меня есть эта извращенная потребность видеть выражение лица Кати, когда она видит меня.
Это стоит того. Она злится, когда видит меня. Она смотрит на меня, как на врага народа. Но я не могу перестать думать о том, чтобы трахнуть ее.
Я докуриваю вторую сигарету и собираюсь закурить третью, когда голос с тротуара заставляет меня поднять взгляд.
— Эй! — мужчина в мятых штанах, с сумкой, лежащей на тротуаре у его ног, подносит камеру к лицу и щелкает.
Я закуриваю сигарету и затягиваюсь, он продолжает щелкать своей камерой, и я показываю ему средний палец. Я стою неподвижно, сбивая его с толку, делаю еще одну затяжку, тушу ее и втираю торец в идеально подстриженную лужайку депутата, трахающего мою мать.
Я возвращаюсь в дом.
Мама сделала мне предложение, от которого я не смог отказаться. Предложение заключалось в следующем, если я буду на время помолвки вести себя прилично и не буду мудаком, меня ждёт кругленькая сумма на счёт на реализацию моего бизнеса в будущем.
Кроме того, как я могу сопротивляться такому предложению, если под боком будет Катя.
Глава 3
Я провожу пальцами вниз по его груди, и обвожу круговыми движениями его сосок. Он издает звук, животный, глубокий и низкий, и волосы у меня на затылке встают дыбом. Это первобытно, как будто он хищник, а я добыча. За исключением того, что он лежит на спине, а я оседлала его, мои колени по обе стороны от его тела. Его член между моих ног, и когда я сжимаю его, он стонет мое имя.
Я направляю член внутрь меня, я вся мокрая. Я наслаждаюсь ощущением его толщины, наполняющей меня. Оседлав его, и двигаюсь как наездница.
Его руки скользят по бокам моей талии к моей груди, и он касается её, его большие пальцы скользят по моим твердым соскам.
Он опять спускается к моей талии и крепче сжимает её, его руки сильно прижимают меня к его члену, его толчки становятся короче и чаще.
— Катя, — говорит он, — Я сейчас, блять, кончу, — а я на краю, так близко, что вот-вот рухну.
Я резко выпрямляюсь в постели, стук в груди имитирует пульсацию между ног. Мои соски прижимаются к ткани лифчика. Что за чёрт, это просто сон.