Когда он на кухне появился, Катя стояла у окна и ела тост с джемом. Откусывала понемногу, жевала, а выглядела не на шутку призадумавшейся.

— Ты до обеда управишься? Появишься в «Зималетто»?

Она посмотрела на него.

— Постараюсь.

— Позвони маме, думаю, она с удовольствием составит тебе компанию. Походите по магазинам.

Катя снисходительно улыбнулась.

— Хочешь, чтобы я сама ей сообщила?

Он глаза опустил.

— Решай сама, я не настаиваю. — И чтобы перевести разговор на другую тему, достал из кармана пиджака, висевшего на спинке стула по соседству, бумажник, и положил на стол пластиковую карту. Без слов, ничего не объясняя, и только попросил: — И позвони в банк, закажи себе свою карточку, хорошо?

Катя слегка нахмурилась, попыталась протестовать:

— Андрей, у меня есть деньги.

— Ну и отлично, пусть они у тебя и будут.

В это утро, выходя из лифта на этаже «Зималетто», Андрей Жданов чувствовал себя победителем. Но еще приятнее было четко осознавать, чего же он все-таки хочет от жизни. Еще вчера он сомневался, а сегодня у него снова была жена, семья, и он не чувствовал себя растерянным и одиноким. Вот только нужно как-то Катю укротить и объяснить ей, что его желание сохранить брак — это не месть, а естественное желание мужчины в его возрасте. Может так и сказать? Вроде неплохо прозвучало.

— Андрей, у Милко истерика!

Кира выпорхнула непонятно откуда, и забыв поздороваться, принялась нагружать его проблемами этого суматошного дня.

— Что не так?

— Коллекцию еще не привезли, а он готов репетировать с пяти утра.

— Отправь его в гостиницу, пусть начинает репетицию прямо там. Ромка мне звонил, сказал, что зал готов процентов на восемдесят.

Кира шла рядом с ним, не отставая ни на шаг. Грустно улыбнулась.

— Милко скажет, что ничего не готово.