— Ты пользуешься моей любовью к родителям, нежеланием их расстраивать.

— А разве ты этим, в своё время, не воспользовалась? — Андрей наклонился к ней. — Или думаешь, я родителей не люблю?

Катя подняла на него глаза.

— Андрей…

Он умудрился поцеловать её в губы, прежде чем она успела отстраниться.

— Прекрати!

— Да я ничего не сделал.

— Всё ты сделал. Я хочу развестись!

Жданов смешно скривился и головой качнул, явно не веря её словам.

— Я хочу, — повторила Катя, как можно увереннее.

— Почему?

— Что значит, почему?

Он стол обошёл, присел перед Катей на корточки и ухватился за ручки её кресла, не позволяя ей откатиться подальше. Катя неуютно заёрзала, попыталась колени в сторону развернуть, чтобы от Жданова подальше, потом в макушку его ладонью упёрлась, когда он носом попытался под подол её юбки зарыться.

— Прекрати немедленно, — шикнула она на него. — Я пытаюсь говорить с тобой серьёзно, а ты… Андрей, в конце концов. Иди уже обедай!

— Сейчас пойдём.

— Я не пойду. Жданов!

— Я тебе говорил, что не люблю, когда ты меня по фамилии называешь?

— Нет, но теперь я буду знать… — Принялась бить его по рукам, которые полезли, куда не нужно. — И называть тебя буду только так! — А когда окончательно выбилась из сил, выдохнула ему в лицо. — Всё равно разведусь с тобой! — Сдула с раскрасневшегося лица прядь волос, и стукнула мужа по спине, когда он ей рот поцелуем закрыл. Потом ещё раз стукнула, потом забыла об этом.

— Вернёшься домой, — сказал он ей. — Завтра же.

Катя глаза открыла и заморгала в растерянности. Она уже не в кресле сидела, а на столе, одежда в беспорядке, губы горят, рука Жданова где-то под её юбкой, а она пытается понять, как всё это произошло, и не понимает. Всего-то минут десять прошло, как он в её кабинете появился, а уже приказы отдаёт, и таким тоном, будто не сомневается, что она подчинится. А она даже ответить ничего не может, потому что, каждый раз, как рот открывает, он начинает её целовать. Оттолкнуть его попыталась, но Андрей схватил её за руки, и повторил: