– У Стаса в Калининграде есть дочерняя фирма и Янис ею управляет. Не люблю я этого типа. Зато Алиса при его появлении просто расцвела. Тебе нужно быть с ним осторожнее. Я не могу знать, когда произойдет ваша встреча, но что она состоится, не сомневаюсь нисколько. Янис дьявольски умен, хорошо умеет располагать к себе людей и схватывает все на лету. Будь предельно собрана и внимательна. Обещаешь?
– Для тебя все, что угодно, – игриво засмеялась она и уже серьезно добавила. – Костя, не беспокойся. Я тебя не подведу.
– Ну, добро, если будут какие-то изменения, я позвоню. Целую.
Дана спрятала телефон в сумочку и задумалась. По голосу Кости она поняла, что на самом деле, все значительно серьезнее, чем он говорил. Что же за фигура, этот Петерсон? И чем он может быть так опасен для сестры Стаса, тем более, живущей за границей? Если бы сейчас ей пришлось принимать решение, она все равно не отказала бы Косте в помощи, но лишь в эту минуту Дана в полной мере ощутила серьезность всего, во, что она ввязалась. Не зря Нонна так беспокоилась и просила держаться подальше от Стаса, а, главное, от Кости и, всего, что с ним связано. Ох, чует ее сердце… но дороги назад уже нет и мосты сожжены по-серьезному.
Самолет приземлился с опозданием на 1 час и 40 минут. Народу в аэропорту собралось много. Почти одновременно закончились два рейса, поэтому выдача багажа задерживалась.
Костя предложил дожидаться Ядвигу на улице, чтобы не толкаться лишний раз в толпе. Да и разминуться с гостьей было легко. Они не видели много лет и могли просто не узнать друг друга. Никто не возражал.
Стас совершенно безучастно стоял у машины, сунув руки в карманы и, как в детстве, раскачивался на носках. Похоже, он не испытывал большого восторга от предстоящей встречи с сестрой, но, поскольку она уже приехала, вынужден был с этим смириться. Он терпеливо ждал, изредка посматривая на дверь красивого современного здания. Рядом томилась в ожидании молодая и очень красивая женщина с хрупкой точеной фигуркой, напоминающей фарфоровую статуэтку. Волосы ее, коротко стриженые и выкрашенные в цвет индиго, прекрасно гармонировали с цветом больших глаз, похожих на две огромные маслины. Вот только взгляд этих необыкновенных глаз был тяжелым и отталкивающим. О таких людях мама всегда говорила: «Сразу видно, что нехороший человек и оттого несчастный. Прости его, Господи», и трижды крестилась, горестно вздыхая. Дана всегда крестилась вместе с ней, и вздыхала за компанию так же участливо.
Костя сидел в машине с открытой дверцей и курил. Вообще, курил он очень редко, в исключительно-особенных случаях и об этом знали немногие. Сегодня случай был самый подходящий. Вдруг он поспешно встал и, сильно хлопнув дверцей, устремился навстречу женщине с большой дорожной сумкой, появившейся на высоком крыльце. Она поставила сумку рядом и, приложив руку ко лбу козырьком, кого-то высматривала среди встречающих, беспомощно оглядываясь по сторонам.
Похоже, женщина не теряла надежды на то, что ее еще встретят. Неподалеку стоящие таксисты, сразу распознали в ней потенциальную пассажирку и наперебой стали предлагать свои услуги. В ответ, она только улыбалась и отрицательно качала головой. Волнистые волосы отливали медью, играя на солнце, и были подстрижены «лесенкой», совсем коротко у плеча, удлиняясь по спине до лопаток, а длинная челка опускалась до самых бровей. Одета она была в дорожный костюм темно-горчичного цвета, состоящий из свободных брюк и полуприталенного удлиненного жакета с большими карманами. Из-под него выглядывал черный топ с глубоким вырезом на груди. Скромные черные туфельки на невысоком каблуке и маленькая черная сумочка, надетая через плечо, дополняли ее элегантный вид.
Женщина заметила Костю. Он быстро шел ей навстречу, увлекая за собой Стаса. Тот едва поспевал за ним.
– O, mein Gott! Meine lieben Freunden![6] Дорогие мои, здравствуйте. Guten tag. Freute mich Sie zu sehen,[7] – через мгновение она уже целовала и обнимала Стаса, который, неожиданно, совершенно искренне обрадовался своей повзрослевшей сестре и со слезами на глазах трогательно прижимал ее к груди.
– Стас, – сказала она, несколько отстранившись и с интересом рассматривая его, – ты стал настоящим мужчиной и все такой же красивый. А эта седина? Боже мой, она выгодно подчеркивает твою зрелость. И кто же у нас эта очаровательная молодая особа? – она перевела многозначительный взгляд на, понуро стоящую рядом, Алису.
– Ах, да, извини, – только сейчас спохватился он, – это моя Алиса.
– «Моя Алиса». Этим сказано все и вопросов больше нет, – улыбнулась приветливо и протянула ей руку. – А я – Ядвига, пожалуй, единственная родственница этого видного господина. Будем дружить? – подмигнула она, чем окончательно обескуражила и так, растерянную и, скорее, напуганную Алису.
Та вяло пожала ее руку своей маленькой, почти детской, ладошкой и с вызовом ответила:
– Отчего же не дружить? Нам делить нечего.
Дана пропустила мимо ушей ее приветствие, не выражающее особенной радости при появлении шумной польской пани и повернулась к Косте. Тот с интересом наблюдал за их встречей со стороны и улыбался.
– Здравствуй, Костик. Надеюсь, ты меня сразу узнал? Прошло столько лет и мы, увы, уже не дети… – она картинно покачала головой и обняла его, поцеловав в обе щеки. Радостная улыбка не сходила с ее лица.
Костя не удержался и крепко прижал ее к себе. Алиса внимательно следила за ними и сразу отметила его излишний темпераментрней. Дана усмехнулась.
– Ах ты, шалунишка, – потрепала она его по щеке и погрозила пальцем. – Все такой же, нисколько не изменился.