Граймс старался держаться по-отечески и по возможности чувствовать себя соответственно. Сейчас он мог приглядеться к своей команде и к каждому из ее членов. Его приятно удивило, что настоящие астронавты — все, за исключением Хаякавы — уже стали единым целым. Униформа лишала значения и социальное положение, и цвет кожи. То же самое можно было сказать и о научной группе. Диссонанс вносила лишь Мэгги Лэзенби. У ее коллег тоже было нечто вроде униформы — но не той, которая полагается по уставу: их объединяла общая манера носить одежду прямо на голое тело, просто из соображения удобства. По тем же соображениям они предпочитали не подвергать себя мукам депиляции. Густая растительность, которая украшала физиономии Таллиса, Вестовера и Фосби, создавала потрясающий контраст аккуратным стрижкам Коннери и Штайна. И лишь на одного из ученых было приятно посмотреть. Доктор Мэгги Лэзенби — тонкая, с темно-рыжими волосами… и в чрезвычайно короткой мини-юбке.

Разумеется, Граймс смотрел на нее.

Мэгги фыркнула.

— Переходи к делу, Джон.

Ни для кого не было секретом, что Мэгги — привилегированная особа.

— Гхм, — Граймс прочистил горло и аккуратно набил трубку, после чего обратился ко всем собравшимся:

— Прошу вас, наливайте себе кофе… или что-нибудь покрепче из бара, — он подождал, пока каждый обзавелся кружкой или бокалом, и заговорил снова.

— Как всем вам известно, наша экспедиция отправляется на поиски Потерянной Колонии…

Фосби поднял руку.

— Командир, извините мою неосведомленность, но я в ФИКС недавно. И я физик, а не историк. Что за Потерянная Колония?

— Гхм, — Граймс уж слишком откровенно поглядел на коммандера Лэзенби, и она прошипела:

— Короче!

Капитан аккуратно раскурил трубку.

— Большинство так называемых Потерянных Колоний датируются Второй волной экспансии, временем «Гауссовых глушилок». Так называли звездолеты с двигателем системы Эренхафта. В двух словах, генераторы Эренхафта вырабатывали магнитный ток без магнитного поля. Корабль, на котором стоял такой генератор, превращался в гигантскую намагниченную частицу, скорость которой могла изменяться от ничтожно малой до сверхсветовой. Корабль двигался по «рельсам» — силовым магнитным линиям. Все было прекрасно — но сильная магнитная буря могла перебросить «глушилку» на несколько световых лет, зачастую в неисследованный или вообще нигде не упоминаемый район Галактики…

— Сверхсветовые скорости? — озабоченно переспросил Фосби, — вы говорите — сверхсветовые скорости?

— Это вопрос семантики, — глубокомысленно пояснил Граймс. — Мы с вами прекрасно понимаем, что превысить скорость света невозможно. Например, наш Движитель Манншенна: мы совершаем обманный ход — отстаем от времени, но обгоняем пространство. «Глушилки» — тоже обман, только другого рода. Корабль как бы существует единовременно по всей длине магнитных линий, которые через него проходят. Звучит дико, но главное — это работает. Если визуализировать «гаусса», побывавшего в магнитной буре, вы увидите клубок силовых линий, наподобие комка спагетти — этакие микротрубки, сочащиеся энергией. Капитан не знает, где он находится, но зато в его распоряжении достаточно энергии для всех двигателей.

— Вы только что говорили, что эти микротрубки пусты.

— Бывало и такое. Но тогда шли в ход запасные дизель-генераторы. Они начинали вырабатывать электричество, чтобы запустить генераторы Эренхафта. Корабельные биохимики могли изготовить дизельное топливо из любой органики — на худой конец, экипажу пришлось бы сократить рацион. В итоге, если позволяли ресурсы, корабль возвращался в знакомый район Галактики — либо команда заселяла ближайшую планету, пригодную для существования…

— Аналогичным образом полинезийцы когда-то заселили острова в Тихом океане, — произнесла Мэгги Лэзенби. — Это история Земли… Но эта Колония, которую мы должны найти, Джон…

— Да. Именно это мы и должны сделать. Считается, что она находится в Секторе Арго. На нее наткнулся «Корги» — судно «Линии Звездного Пса». У них случились какие-то неполадки с Манншенном, и оно отклонилось от курса. В общем, колония недолго оставалась Потерянной.