– «Блокет», – ответила Эва, окончательно убедив меня в том, что в «Блокете» можно купить все.

Она заказала большую порцию суши и ела палочками, иногда помогая себе пальцами. Это меня умилило. Один раз я уже угощал женщину суши, но она попросила принести ей нож и вилку, чем очень меня разочаровала.

– Что это будет? – спросила Эва Монссон. – «Информация не для протокола»?

– Пока не знаю, – ответил я. – Одно могу пообещать: я не стану публиковать ничего без вашего ведома.

– Мне нет дела до прессы.

– Тем не менее это напрямую касается вас.

– Разумеется.

– Так вот, – начал я, – не думаю, что это сделал он.

– Санделль? – переспросила Эва.

– Во-первых, – кивнул я, – это совсем не в его стиле. А во-вторых, он был настолько пьян, что не понимал, где находится. Из ресторана его увели почти в бессознательном состоянии, – продолжал я. – А на то, чтобы провести женщину к себе в номер, убить ее и положить в постель, все-таки нужны силы.

– И что же, по-вашему, случилось? – Она пристально взглянула мне в глаза.

– Не знаю, но я разговаривал с Кристером Юнсоном…

– Организатором гастролей? – нетерпеливо перебила Эва.

– … я говорил с ним, и он сказал, что Томми Санделль в принципе не способен на секс.

– Мы тоже беседовали с Юнсоном, но нам он ничего такого не сообщал, – заметила она удивленно.

– Тогда я вам сообщаю! – воскликнул я. – Вот видите, и от меня бывает польза.

– Вам нравится музыка Санделля? – поинтересовалась она.

– Нет, но в этом я ему никогда не признаюсь.

– А той, что была с вами в «Бастарде» в пятницу?

Я уже заметил ее манеру болтать о чем угодно, а потом огорошить собеседника неожиданным вопросом. Я ведь даже не говорил Эве, с мужчиной или женщиной был в «Бастарде».