Посмотрел на часы. Начало десятого. На всё ушло полтора часа. Солнце почти село. А мне ехать ещё не менее трёх часов. Не буду задерживаться. Впереди разворота не нашёл. Задом выехал на просёлочную дорогу, и повернул к трассе.

Машин и так было мало, а сейчас тем более. Можно было прибавить скорость. Но уже стемнело. Дорога часто делала крутые повороты, и было много спусков-подъёмов, тем более она не широкая, по одной полосе в каждую сторону. Через два с половиной часа был в Муроме. Но зацепил его только краем, повернув к новому, вантовому мосту через Оку. С его постройкой стало гораздо удобней переправляться на другой берег. Раньше, зимой нужно было объезжать через Нижний. Весной — на пароме, летом и осенью — по понтонному мосту. Проезжая эти места, всегда вспоминаю книгу, где описываются события, происходившие как раз в этих краях, в Муроме и окрестностях, Навашинской пустоши, но через много десятков лет после ядерной войны.

Набрал номер Сергея и сказал, что через полчаса подъеду. Так и получилось. Он стоял на повороте, под указателем «Круглово». Моргнув фарами, остановился перед ним и вышел из машины.

— Здорово, Серёга!

— Привет, Паша! Ты, что водилой устроился? Или немца поменял на моего земляка, а к Людмиле Игоревне, за картошкой едешь?

— Если бы так было, то и горя бы не знал, но всё гораздо интересней. Где можно стать на ночёвку, да так, чтобы ничего с машины не пропало?

— Так, ты что, думаешь, что в Марфушино ночью на Газели не проедешь? Или вообще, туда не собираешься?

— Выходит, что места переночевать у тебя не найдётся?

— Да ты что! С этим проблем нет, поехали ко мне в лесничество, просто я очень удивился. Тут до деревни осталось пять километров, а тебя, наверное, ждут.

— Никто меня сегодня там не ждёт. Садись, показывай дорогу, потом поговорим.

До лесничества, которым Серёга руководил, доехали минут за пять. Он вышел, открыл ворота. Я заехал и поставил машину перед окнами. Полез в кузов, и, светя фонариком, достал сумку-холодильник с пивом, а к нему рыбную мелочь. Подумал, и взял две банки тушёнки. Услышав позвякивание бутылок, Сергей спросил:

— Ты, что, на ночь пить собрался? Пойдём ко мне, поешь нормально. Голодный наверно?

— Еда у меня с собой, а на счёт пива, разговор будет долгим, так, оно для того чтобы, во рту не пересыхало.

Вернулся к кабине и захватил ещё ружьё и патронташ, чем вызвал ещё большее его удивление, но никаких вопросов задавать не стал.

Зашли в домик. Расположились в какой-то комнате, где был стол, несколько стульев, шкаф и диван.

— Позвони домой, скажи, что придёшь не скоро, не хочу, чтобы кто-нибудь из твоих сюда пришёл.

— Странный, ты какой-то сегодня, Паша. Первый раз тебя таким вижу. Всё загадками говоришь. — Но достал телефон и поговорил с кем-то, сказав, что сейчас в лесничестве. Я же, за это время, открыл банки с тушенкой.

— Слушай! У меня дома ещё картошка горячая! Давай принесу, поешь нормально. Через десять минут буду обратно.

— В другой раз, хорошо? А сейчас наскоро перекусим и к делу. Разговор будет серьёзный. От того, как ты его воспримешь, будет зависеть очень многое.

Ели молча. Вернее, ел один я, а он только сидел и поглядывал на меня. С банкой управился очень быстро. Затем я открыл сумку и выставил пока две бутылки с пивом, которые взял утром в «Метро», там же и обзавёлся этой сумкой, где кроме пива была ещё минералка.