– Я не разговаривала с ней. Когда я вернулась из магазина, она уже была внизу и задавала вопросы. А ты действительно знаешь, как заставить людей пресмыкаться, Картер.

Я не исключала того, что моя мама вполне могла нанять детектива, дабы выяснить, где я живу. Схватив яблоко из вазы для фруктов на кухне Гейл, я побежала вниз, чтобы встретиться со Злой Ведьмой Запада[38]. На ней были солнечные очки размером с Кипр и достаточно «Прада», чтобы открыть целый магазин. Она выглядела такой же печальной, как гавайская девушка, танцующая хулу. Засунув одну руку в карман своего черного худи, я прислонилась к входной двери и откусила яблоко. Во время нашего последнего разговора Пэм барахталась в бассейне и отплевывала воду. Сомневаюсь, что это был визит вежливости.

– Заблудилась по пути к пластическому хирургу? – Я приподняла бровь.

– Спаси меня от своих остроумных комментариев, Джесси. Я здесь, потому что нам нужно как можно быстрее сходить к адвокату. Ты думаешь, это какая-то игра? – Она изо всех сил старалась сдержать крик, балансируя на грани срыва.

Я склонила голову, молча достала из заднего кармана джинсов письмо Даррена и протянула ей.

– Ты здесь из-за этого? Потому что тебя бесит, что твой муж, педофил и насильник, оставил мне все свое дерьмо?

Она сдвинула солнцезащитные очки на макушку, параллельно держа письмо своими наманикюренными пальцами, словно бомбу замедленного действия. Ее глаза скользили по абзацам, бегая из стороны в сторону, и с каждой секундой становились все больше. Я смогла увидеть весь белок вокруг синих зрачков. Всю ложь, скрытую за ее фальшивой правдой.

– Джесси…

– Помнишь, когда мне было двенадцать и у меня начались первые месячные? Те, что вернулись спустя только восемь месяцев? Меня тошнило в ванной, а на бедрах засохла кровь. Ты видела ее и потом попросила Ханну обо мне позаботиться. – Мой голос звучал спокойно. Сухо. Слова вырывались из моего рта без особых усилий, и хотя я не находилась в состоянии истерии, я все равно их чувствовала. Они причиняли боль, но больше не обжигали.

Я исцелялась.

– Я не знала. То есть не была до конца уверена, – запинаясь, произнесла она, делая шаг в мою сторону.

Я отступила назад, откусывая еще один кусок яблока. Оно было блестящим, красным, по-настоящему красивым. Я поняла, почему Белоснежка попалась в ловушку. Но сейчас я стояла перед своей собственной ведьмой, отказываясь совершать ту же ошибку.

– Конечно, не знала, – фыркнув, я пнула небольшой камешек между нами. – Итак, ты меня нашла. Поздравляю. И нам пора отправиться к адвокату. Ты ведешь себя так, будто тебе следует с нетерпением ждать этой встречи. Небольшой спойлер: это не так.

– Джесси, детка, милая. – Она засмеялась, собираясь обнять – собираясь, черт возьми, меня обнять, – но я уклонилась, сдерживая себя от того, чтобы бросить остатки яблока прямо на ее глянцевые неоновые туфли. Я вытянула руку, заполняя пространство между нами, и покачала головой.

– Отойди от меня, Пэм. Ты хочешь, чтобы мы отправились к адвокату Даррена? Без проблем. Пришли мне сообщение с местом и временем. Я буду там.

– Что ты собираешься делать с таким количеством денег?

– Возможно, сожгу их, – пожала плечами я.

– Джесси, ты ведешь себя глупо! Речь идет о настоящих деньгах. Твой отец бы…

Я оттолкнула ее, прежде чем она успела закончить фразу, от ярости из моих ноздрей практически вырывался дым.

– Не надо. Что бы ты ни делала, не смей порочить его имя. Его нельзя винить в том, что произошло.