ВМЕСТО ВСТУПЛЕНИЯ

В НАЧАЛЕ БЫЛО СЛОВО «ШАИ»

В этой книге предпринимается попытка историко-политологического исследования полувековой истории разведки и контрразведки Израиля.

В этой стране, как и в большинстве других, существовало и существует несколько организаций и учреждений, обеспечивающих разведку, внутреннюю безопасность, секретные операции и отстаивание специфическими средствами интересов государства, в том числе и не присущих другим странам мира. Некоторые из них претерпели за полвека значительные изменения, стали главенствующими или, наоборот, слились с другими подразделениями, некоторые же продолжают действовать и развиваться, порою не так сильно отступаясь от принципов, заложенных в первые годы их существования. Некоторые ведомства, как, например, военная разведка, практически ничем принципиальным не отличаются от подобных служб в том большинстве стран, которые ощущают военную угрозу со стороны соседей или, наоборот, стремятся к достижению военного превосходства. Другие ведомства более специфичны и если имеют аналоги в других странах, то достаточно далекие. Например, трудно найти прямой аналог той части разведывательного сообщества, которое обеспечивает, иногда «легально», на государственном уровне, а иногда только путем специальных операций, иммиграцию евреев из всех стран диаспоры.

Говоря об израильской разведке, нельзя ограничиваться только «Моссадом» или «Шерут Модиин», точно так же как контрразведка страны — это не только «Шин Бет». Пожалуй, как в никакой другой стране, здесь действует именно разведывательное сообщество (с довольно широкой ротацией кадров между подразделениями), что не исключает конфликтов между его ветвями, несколько напоминающих постоянные трения между, например, ЦРУ и ФБР в США или КГБ и ГРУ в СССР. И уж наверняка ни в одной другой стране не было ситуации, когда перестройка и развитие разведслужб было бы столь тесно увязано со стремительными сменами политической обстановки, а порой и внутренней конъюнктуры, которые происходили в этой молодой и небольшой стране.

Как во всех странах и регионах, разведка здесь существовала и действовала с незапамятных времен. Те государственные, социально-политические, экономические и клерикальные образования во всех уголках мира, которые не уделяли достаточного внимания разведывательным действиям, как правило, безвозвратно канули в небытие — или выстояли на каком-то конкретном историческом этапе только ценою чрезмерных страданий и усилий.

Длительная история тяжелейшей, наполненной перипетиями борьбы семитских народов на Ближнем Востоке, борьбы, в которой постоянно осуществлялся целый ряд разведывательных и контрразведывательных, диверсионно-террористических, пропагандистских, дезинформационных и прочих тайных и явных операций, достаточно подробно описана в общедоступном источнике — Библии и Евангелии. Некоторые специальные операции тех времен (скажем, акция по устранению крупного военного лидера с помощью Юдифи или весьма подобная ответная — против Самсона, психологические атаки и спецоперации Моисея, применение спецсредств под Иерихоном) стали классикой, реально исходной точкой формирования идеологии для большинства, почти для всех разведслужб мира.

В новейшие же времена официальную историю разведки отсчитывают с 1948 года, причем это было бурное начало, поскольку борьба Израиля за право на существование началась уже в день создания государства — тогда на его территорию вторглись армии соседних арабских государств. Но конкретная, практическая история израильской разведки как формирования, как штатной профессиональной службы началась раньше — точно так же, как борьба за будущее государства началась не в 1948 году, а почти на тридцать лет раньше, когда по решению Всемирной Сионистской Организации в Палестине была создана подпольная армия «Хагана». В ней — это парадигма существования и деятельности армии — были выделены структуры разведки и контрразведки. И точно так же, как сформированные в 1941 году в составе «Хаганы» ударно-диверсионный отряд «Палмах» и морские силы «Пал-Ам», эти структуры стали основой, на которой и создавались армия, ВМФ, разведывательное сообщество — и, фактически, почти все государственные структуры Израиля.

Со времени, так сказать, «эмбрионального» развития государства проявилась важная специфическая черта или тенденция, которая не всегда выявляется в конкретных исследованиях, но всегда наличествует.

Большинство из первых лидеров Израиля были помимо того что сионистами (это настолько общая для практически всех фигурантов исследования характеристика, что повторять ее каждый раз просто совершенно излишне), еще и социалистами демократического толка, т. е. приверженцами построения демократического общества; но, создавая его основы, надо было обеспечивать безопасность и оборону своей страны.

Эта сложная и несколько противоречивая задача — обеспечение строго управляемого, но одновременно и свободного демократического общества — решалась всю историю Израиля и решается поныне, хотя к власти в последующие годы приходили и приходят лидеры со значительно более удаленными от социал-демократии ориентирами.

Кроме того, совершенно очевидно, что в таком специфическом государственном образовании на социально-политическую ситуацию в стране влияют религиозные процессы и тенденции; позиции религии — неоднородной, кстати, хотя и государственной, — очень сильны. Точно так же политические действия, векторы иммиграции (алии) и реалии всех основных государственных институтов постоянно изменяют обстановку — точно так же, как сами они зависят от ситуации и подвержены ее влиянию.

О некоторых из социальных институтов, например о роли армии в израильском обществе, в других исследованиях сказано уже немало. Здесь пойдет речь о службах, обеспечивающих безопасность государства методами разведки и контрразведки, — не потому, что таких исследований не существовало или автор располагает принципиально иными сведениями, переворачивающими уже сложившиеся представления, а скорее всего потому, что историческая дистанция дает больше оснований для их беспристрастной оценки и анализа. Некоторые из процессов, попросту не замеченных, не проявленных в должной мере, сейчас, на рубеже веков, развернулись вполне очевидно. Другие же явления замалчивались в исследованиях или давались с большими натяжками и оговорками, скорее всего из опасения выглядеть «непатриотичными». Но по нашему глубокому убеждению, патриотизм никак не предполагает за-шоренность и замалчивание негативных явлений.

ЧАСТЬ 1

ЭТО БЫЛО НЕДАВНО…