На официальной карте Питерского метрополитена станции «Ботаническая» не было. Правда, не случись трындец, метро в Питере обзавелось бы собственным кольцом, частью которого эта станция, вместе с соседней Сампсониевской, и должна была стать. Туннели к ней, как со стороны Выборгской, так и от Петроградской, были готовы, гермоворота стояли на своих местах, коммуникации подведены. Технические помещения были введены в эксплуатацию прямо перед катастрофой, так что была тут и вода и освещение. Сама станция, правда, числилась в долгостроях, была до жути неуютной, для жилья по этой причине непригодной, да и далековато от обжитой Петроградской расположенной. Поначалу тут попытались устроить огород, но дело не пошло. Короче, для склада она подходила идеально. Как и для того, что задумал Виктор.

В тот момент ему можно было все. Станцию в свое распоряжение? Да какой вопрос? Платформа огромная, места всем хватит! Оборудование туда перенести? Да, господи, жалко, что ли? Все равно оно никому, кроме него, и не нужно! Отгородить его стенкой? Да и это не сложно, материалы бросовые, на все хватит. И чем бы дитя не тешилось… Отдельное освещение для кактусенка? Ну… А! В конце концов, надо же и уважить парня, ведь всех нас спас!

Виктор прекрасно понимал, что от него просто отмахнулись. Да и пес с ними! Пусть там думают, что хотят, ему-то что? Он получил желаемое, и это главное.

Виктор с любовью осматривал оборудование. Многое было ему не знакомо, что-то он никогда не сможет использовать. Но большинство приборов вполне могли ему пригодиться. И он с нетерпением следил за работами, предвкушая, как запрется тут, и…

Странно, а ведь он никогда не увлекался исследованиями. И на биофак он пошел только из-за родителей: как же, сын, продолжатель династии. Дочка-то их уже успела кинуть, подалась в педагогику. А Виктору просто было все равно. И на отца, который и дома с маниакальной увлеченностью колдовал над своими пробирками, он смотрел как на помешанного.

– Иди сюда, смотри, – отец вытянул впереди себя пробирку с торчащим из нее ростком. – Сейчас я тебе покажу маленькое чудо! Та-ак, а теперь мы задернем шторы…

– Видишь?

Росток, совсем недавно бодро торчащий вверх, вдруг ожил: то увядал, то вновь пытался приподняться, закручивался вокруг пробирочного горлышка.

– А теперь добавим немного света… Самую малость.

Мужчина отодвинул занавеску, капельку, совсем чуть-чуть. И росток тут же отреагировал, потянулся на свет.

– Вот!!! Ты понял, что это значит?

Само собой, Виктор, тогда еще Витюшка, ничего не понял. И чего тут радоваться? Но послушно мотнул головой.

– Растения, они как люди, все видят и все замечают. Только не так, как мы. И реагируют медленнее. Любой цветок, деревце к свету потянутся, но только все это не сразу будет. А этот малыш реагирует моментально. И света ему надо совсем чуть-чуть. Понимаешь, что это значит?

Витя не понимал, поэтому помотал головой. Отец засмеялся.

– Эх, мал ты еще, да… А вот представь. Кто-то заблудился в пещере или авария какая. И ни фонарей, ни огня, и выход есть, а где он – никто не знает. А Огонек легко укажет путь!..

Мужчина поманил ребенка к себе.