— Что за люди? — спросил Вадик.

— Так ведь не называются. Похоже, я их никого не знаю.

— Хорошо, — сказал Валерий Иванович после короткого раздумья. — Ты им встречу назначь, положим на завтра. Тут мы их и прихватим. Из твоих корешей кто сейчас на «пятерке» чалится? — спросил он у Вадика.

— Там Хмель зону держит, — подсказал Вадик. — Известный в городе вор.

— Надо ему ксиву переслать — пусть твоего зама тряханет. А в случае чего и… — Валерий Иванович поднес пальцы к собственному горлу, — несчастный случай. Давай-ка Медведя сюда.

— Там вроде и сам Хмель в доле, — сказал выслушавший рассказ Медведь. — Вообще-то мы этим делом занимаемся.

Валерий Иванович недовольно покрутил половой.

— В этой истории надо разобраться, — сказал он задумчиво.

Хмель абы с кем кентовать не будет. Ты все, что есть, сказал? — остро посмотрел он на Дмитрия Дмитриевича. — Если где врешь — лучше сейчас скажи, не зачтется. Зато потом…

— Да тут хозяин их, — скучно сказал Вадик. — Вон пельмешки под водочку уплетает, не подавится.

— Давай его сюда.

Однако Томилин подошел не сразу. Дверь отворилась, и двое спортивного вида ребят внесли на большом подносе целиком зажаренного кабанчика с клыками и, похоже, даже с яйцами, сваренными отдельно. Сзади маячила фигура бывшего артиста, а нынче директора кафе — Елисеева.

— Вот, несчастный случай, — сказал он, из почтения не входя в залу, — ехали ночью по кольцу и задавили животное. Прошу отведать.

Вадик и остальные гости радостно загалдели, только у юбиляра как-то не складывалось легкого настроения. Вроде и водка не так грела, и ноги мерзли на деревянном полу. А ведь программа развлечений была приготовлена ой какая и начиналась только малая ее деловая часть.

Томилина, до отвала набившего пузо жирным кабанчиком, привел, осторожно обняв за плечи, Медведь. Полковник хоть и опьянел слегка, однако на его мыслительных способностях водка не сказывалась. Он тут же, четко освещая необходимые подробности, обрисовал истинную картину происходящей в зоне бучи, не снимая с себя всей полноты вины и ответственности и не подставляя своих неумелых подручных. Про Дмитрия Дмитриевича он сказал, что его вины в этом деле вообще нет, поскольку ведомая в зоне двойная бухгалтерия гражданскими властями никак не проверяется и хода на фабрику не дает.

— Не давала, — поправил его юбиляр, поскольку чувствовал, что и малейшей лжи позволять себе в этой компании не надо.

— Сейчас, однако, ситуация другая, — продолжил тем временем Томилин. — Контроль над похищенными документами потерян. Что предлагают Дмитрию Дмитриевичу — подлинные бумаги, фальшивку или копии можно будет сказать только увидев накладные.

Про Виктора Томилин также рассуждал основательно и спокойно. Да, это человек вполне симпатичный по первому впечатлению. Может быть, он вообще и не крал казенных денег на фабрике, а пал жертвой собственной некомпетентности. Таким образом, становилось понятным, почему многоопытный Хмель вошел с Виктором в контакт, хотя и оставалось неясным, в чьих руках документы.

— Ну что, сказал Валерий Иванович после некоторого раздумья. — Еблом щелкаете, теперь надо все гасить. Завтра встречайся с этими, которые тебе звонят. Встречу назначай как можно позднее, легче будет их прихватить. — С этими слонами Валерии Иванович отвернулся от юбиляра и стал подниматься.