Слон кивнул.

– Сейчас организуем.

Крут вернулся к пробитой дыре. Ему стали один за другим передавать золотые слитки, он – Слону, который укладывал их в корзину. Вскоре первую партию из десятикилограммовых слитков подняли наверх.

– Последний, – спустя двадцать минут сообщил Гриб, выбираясь из хранилища и держа в руках серебряный слиток весом в полкило.

Крут заглянул в дыру, где лежали деньги, много нарезанной никому не нужной бумаги, цену теперь имел только металл.

– А здесь до хрена, – прокомментировал его взгляд Гриб. – Если бы я в том мире такой банк взял, то можно было бы до конца дней нежиться на солнышке и ни о чём не беспокоиться.

Крут кивнул, бабла в хранилище оставалось не меряно, только золота в слитках различного веса поднято больше двадцати килограммов. Серебра поменьше, видимо, не сильно спросом пользовалось, чуть больше шести, платины два кило и в монетах ещё грамм триста. Но всё это чистое, бесценное. И если его компаньон и дальше сохранит здравый смысл, то улов будет баснословным. Крут бросил быстрый взгляд на Колю, но того блеска, который был первым признаком "золотой лихорадки", уже не наблюдалось. Видимо, передавая слитки из рук в руки, Гриб смирился с мыслью, что часть из них придётся отдать. Это хороший знак, значит, ему можно доверять. Крут посмотрел на часы, время перевалило за обед, делёжка много времени не займёт, но надо поговорить. У них с Грибом общий враг, и рано или поздно с ним придётся сойтись, и либо они выступят вместе, либо каждый будет разбираться с Умаровым по отдельности.

Слитки поднимали по частям, улов оказался большим и на диво тяжёлым. Последним из лифтовой шахты выбрался Крут. Все столпились вокруг сетки, кроме двух бойцов Гриба, которые по-прежнему снаружи контролировали периметр, и Штыря, лежащего на диване. Контузило парня круто, он явно был в отключке, возле уха запекшаяся кровь, рядом с диваном свежая рвота.

– Штырь сам идти не сможет, – заметил Слон.

– Его понесут Чёрный и Мальборо, они же часть золота заберут. Мы остальное, и прикрывать их будем, так и дойдём. Ладно, об этом после. Уже посчитали?

– Да, добыча знатная, здесь двадцать три килограмма золота в слитках, ещё почти два кило в монетах, серебра пять с половиной, и платины два триста. Короче, всё на пополам. Хотя, я не понимаю, какого хрена мы должны делиться? Первыми были мы, взрывали мы, и при этом нам ещё и делиться на равных долях?

– Их семеро, – тихо ответил Крут, – нас четверо, Штырь уже не в счет. Гриб хоть и не беспредельщик, но законы больше не работают. Что ему и его парням мешает нас покрошить в мелкий винегрет?

Слон задумался. Крут обернулся и посмотрел вокруг, не прислушивается ли кто.

– Если он захочет, то всё заберет. Понятно, что мы без боя не сдадимся, но он победит. Так что придётся делать откат. Да и я хочу с ним договориться, у него девять человек, причём неплохо подготовленных. Мы можем заключить временный союз против чеченов, ещё человек десять, и двинем давать бородатых.

– Если так смотреть на вещи, то всё разумно, – согласился Слон. – Хотя жалко, уж больно много получает Гриб. Ну что, делим? – обратился он к Грибу.

– Делим, – согласился тот. – Ваши шестьдесят процентов, наши сорок, ведь вы фактически всё сделали.

Такого Крут не ожидал, он кивнул, соглашаясь.

– С тобой можно иметь дело. Мальборо, займись разделом, а мы пока побазарим.

Два авторитета, оставив своих делить добычу, отошли в сторонку.

– Чего хотел? – спросил Гриб, когда, закурив и вернув в нормальное положения всё те же кресла, устроились с возможным комфортом.