Павел раздражённо всматривается в темноту, видит светлое пятно на земле. Вытянутые пальцы натыкается на копну волос.
- Ой! – раздаётся писк. - Не дёргайте за волосы!
- Да больно надо … - убирает руку Павел, - в песок закопалась, что ли?
Девушка поднимается с колен, быстро прячется за спину. Слышится недовольное сопение. По периметру потолка зажигаются прожектора, пещеру заливают потоки света. Видны быстрые тени, исчезающие в трещинах стен, слышится шорох и треск, напоминающий щёлканье клыков. Зал пустеет, наступает тишина. Павел задумчиво рассматривает цепи, которыми совсем недавно был привязан. Толстые, почти сантиметровые звенья перекушены, будто они сделаны из карамели или макарон. В одном месте клешни неведомого существа прихватили арматуру. Прут толщиной в дюйм срезан начисто, словно лезвием опасной бритвы! Павел покачал головой, хмыкнул. Всё-таки хорошо, что он познакомился с этими ребятами. Пузатая, словно самовар, ракета нагло раскорячилась на платформе. Павел несколько мгновений рассматривает её немного проржавевшие бока, взгляд останавливается на механизме подъёмника.
- Готовь дрезину к отъезду, не забудь открыть ворота, - говорит он девушке, - а я займусь ракетой. Близко не подходи, она радиоактивна.
Маша стремглав бросается к дрезине, а Павел идёт обратно в тоннель. Там, рядом с воротами бункера, осталась противотанковая мина. Чего зря добру пропадать? Привести в порядок и сунуть под задницу ракете. Велел девушке отъехать на всякий случай подальше, подошёл к подъёмнику. Счётчик уровня радиации сразу суматошно застрекотал, индикатор налился злобным красным цветом.
- Вижу, вижу… - забормотал про себя Павел, - без тебя знаю, что здесь больше пяти минут находиться нельзя, так что заткнись!
Меньше чем за минуту мина приведена в боевое положение, установлена рядом с двигателем. Осталось только сделать так, чтобы заряд взорвался в нужное время. Работать в бронированных перчатках не очень удобно, зато относительно безопасно. Провозился чуть больше, чем допустимо при таком уровне излучения. По взмаху руки девушка заводит мотор дрезины. Раздаётся тарахтение, Павел прыгает с платформы, рычаг подъёмника опускается под тяжёлой рукой. Платформа вздрагивает, мощные электромоторы воют, словно стая голодных волков, скрипит зубчатая передача. Павел недоверчиво смотрит, как громадная платформа медленно ползёт вверх. Оставаться рядом уже опасно. Что есть силы бежит, запрыгивает на ходу в дрезину. Едва миновали ворота, как Маша спрыгивает с сиденья. Пальцы порхают над кнопками пульта, словно крылья испуганной бабочки. Ворота медленно ползут вниз. Едва створка касается пола, как гремит один взрыв, за ним второй. Глухо грохочет, земля трясётся, словно в бункере обваливается потолок.
Мощный взрыв вдребезги разносит платформу, тросы один за другим лопаются. Тяжёлая ракета рушится вниз, увлекая за собой элементы конструкции шахты и остатки платформы. Крепления толстой стальной плиты, на которой установлены электродвигатели и тросовые барабаны, не выдерживают резкого увеличения нагрузки. Железные болты толщиной в руку взрослого человека лопаются, будто пластмассовые заклёпки и вся плита медленно ползёт в шахту. Кусок железа весом в сотню тонн переворачивается, с грохотом летит вниз, сметая всё на пути. От удара остатки ракеты сплющиваются в жесть, пятиметровый слой твёрдого, как гранит, бетона крошится в пыль, волной взлетает к потолку. Каменные стены зала не выдерживают, огромные куски породы отваливаются один за другим, ещё больше сотрясая своды. Железобетон рвётся, словно картон, потолок валится вниз. Тоннель трясётся так, словно это старая водопроводная труба, по которой стучат пьяные сантехники молотками, чтобы сбить ржавчину. Колёса вот-вот сорвутся с рельс, дрезина качается, как шлюпка в шторм, с потолка сыпется старая штукатурка, лампы дневного света лопаются, словно воздушные шарики. Бетонные кольца, из которых построен тоннель, трясутся и разъезжаются в стороны, по потолку и стенам ползут трещины, из которых льётся вода и кусками вываливается порода. От гула и шума на сверхнизкой частоте болит голова, ломит сердце и закладывает уши. Павел бросает взгляд на девушку. У Маши из носа течет кровь, лицо белее мела. Поручни вот-вот выскользнут из слабеющих пальцев и девушка вывалится наружу. Рука Павла касается талии Маши и, как по заказу, гул стихает, тряска прекращается. Павел останавливает дрезину. Лампы продолжают лопаться и тоннель постепенно погружается в тьму. Далёко впереди одиноко светит единственная уцелевшая лампа, за ней стена сплошного мрака.
- Маш, ты как?
- Плохо. Сейчас отвалятся руки и ноги. И голова. И сама я рассыплюсь на маленькие кусочки, - слабым голосом отвечает девушка.
Дрезина медленно катится по рельсам. Голова Маши склонилась к плечу Павла. Равномерные толчки на стыках убаюкали девушку. Павел не торопится. Где-то впереди застряла ракета и спешить нет никакого смысла. Наоборот, пора подумать о том, как выбираться отсюда. Ему-то что, а вот каково девушке ходить вместе с ним по тёмным пещерам? А походить придётся! Светло-серые стены в зеленоватой окантовке ночного зрения медленно ползут мимо. Рельсы под широким углом поворачивают налево, потом вытягиваются в линию. Далеко, на грани видимости, показалось светлое пятно. Через несколько минут к зелёному примешивается красное, словно где-то в середине зажёгся запрещающий сигнал светофора. Это признак сильной радиации. Когда красные свет полностью сменяет зелёный, Павел останавливает дрезину. Дальше можно только пешком ему одному. Включает все приборы, внимательно осматривает тоннель во всех доступных спектрах. Чисто. Тоннель пуст, за бетоном стен сплошная толща скальной породы. Поколебавшись – будить не будить, решает всё же не беспокоить. До платформы с ракетой минута быстрой ходьбы, там ещё пару-тройку минут, чтобы вывести из строя боеголовку. А если не выпендриваться с разборкой, а просто подорвать гранатой, то вовсе полминуты.
Шаги гулко отдаются в пустом тоннеле. Платформа длиной в два железнодорожных вагона постепенно приближается. Громадная ракета лежит, словно гроб на столе, круглое сопло горит на экране лицевой панели ярко-алым светом сильного радиоактивного излучения. Идти прямо становится опасно. Павел сходит со шпал левее, на дорогу и сразу наступает на ком мокрого белья – так ему показалось. Под сапогом неприятно чавкнуло. « Какое бельё? Что за фигня такая»? – мелькнуло в голове. Опускает глаза, взгляд останавливается на изуродованных до неузнаваемости человеческих останках. Руки и ноги вырваны, половины головы нет, словно дисковой пилой отрезано. Черепная коробка пуста, мозг аккуратно вынут. Или съеден. Грудная клетка смята, обломки рёбер торчат наружу, словно пальцы грешников изо льда. Дорога залита кровью, повсюду разбросаны куски мяса, обглоданные кости. Со стен свисают внутренности, переплетаясь с обрывками проводов. В неподвижном воздухе стоит запах пыточной камеры или скотобойни. В подсыхающих лужах тёмной жидкости тускло блестят стреляные гильзы, валяются пустые автоматные магазины, пулемётные ленты. Осторожно, стараясь не наступить на человеческие останки, идёт дальше. Звук шагов нарушает тишину глухим звоном железных каблуков. Мимо плывёт круглый бок ракеты. Павел доходит до конца поезда, останавливается возле электровоза. Кабина пуста, тоже вся в крови. Лесенка с другой стороны залита какой-то густой жижей, со ступенек свисают кишки и лёгкие.
Павел спрыгнул на придорожный гравий, обошёл с другой стороны. Везде одна и та же картина – кровь, изуродованные тела, россыпи стреляных гильз, валяется оружие. Проверил – все автоматы без патронов, люди сражались до последнего. Поднял взгляд. В потолке зияет громадная дыра, от неё начинается широкий ход в сторону. Павел покачал головой – всё ясно, нападавшие свалились в буквальном смысле на голову. Началась бойня, в которой у людей шансов не было. Жалости к убитым нет, но и радости оттого, что мутанты или ещё какие уроды победили, тоже не появилось. Отошёл подальше. Грохнул выстрел один, второй … Две гранаты, одна за другой, врезались в чёрное нутро атомной турбины. Сдвоенный взрыв разорвал обшивку, рыжее пламя на мгновение отшвырнуло тьму вдаль. Раздался ещё один взрыв, сильнее предыдущих, от которого корпус ракеты разломило пополам. На рельсы выплеснулась бесцветная жидкость, смывая потоком кровь и грязь. Словно песок из порванного мешка посыпался белый порошок. Анализатор показал такой уровень радиации, что Павел шарахнулся назад, будто ядовитая змея внезапно появилась. Побежал, прыгая через трупы и ямы в бетоне. Когда счётчик успокаивающе загорелся зелёным, остановился. Где-то здесь должна быть дрезина и спящая девушка. Павел завертел головой, но ни девушки ни дрезины не обнаружил.
Он глупо оглянулся назад, как будто мог пробежать мимо и не заметить. Тоннель пуст.
В груди появляется холодок нехорошего предчувствия. Вокруг никаких следов нападения, словно девушка вместе с дрезиной испарилась или вознеслась. Стены и пол целы, ни одного пролома. Остаётся предположить, что Маша испугалась темноты и решила отъехать на освещённое место, отсюда несколько сотен метров. Другие предположения Павел отмёл сразу. Не раздумывая более попусту, бросился бежать. На всякий случай включил всё приборы наблюдения и обнаружения, которые только были в бронекостюме. Минуты не прошло, как впереди Павел увидел лежащего на рельсах маленького человека. Подошёл поближе, всмотрелся. Это был карлик. Тот самый, что разговаривал с ним на заброшенном кладбище. У него ещё имя такое вычурное – сэр Арчибальд. Павел осторожно перевернул труп ногой. На теле Арчибальда нет никаких повреждений, он словно заснул, только вот лицо чуть-чуть искажено, как будто перёд смертью укол сделали. Труп ещё не застыл, значит смерть наступила совсем недавно. Павел в затруднении оглянулся по сторонам. Откуда он здесь взялся, карлик этот? Отчего умер? Что за фигня творится вообще?
Стрелка осталась далеко позади. Шум шагов разносится по пустому тоннелю, мелкий щебень и осколки осыпающихся бетонных стен со щёлканьем вылетают из-под ног. Шпалы, словно ступени бесконечной лестницы несутся навстречу и кажется, что они никогда не кончатся. Бешеная гонка продолжается не менее часа. Впереди показывается железная стена ворот бункера. Павел останавливается перевести дух. Горячее дыхание вырывается из груди с хрипом и клёкотом, словно лёгкие разорваны в клочья. Охлаждение внутри бронекостюма уже не справляется и лицо заливает едкий солёный пот. Самоё мерзкое, что невозможно раздеться или хотя бы вытереть пот со лба. Озлобленный Павел вынужден стоять в раскоряку несколько минут. Между делом он замечает, что ворота не закрыты. Толстая полоса стали опущена только наполовину. Это замечательно открытие придаёт силы и Павел бредёт к воротам. Возле входа отступает в тень, разглядывает бункер. Первое, что бросается в глаза – их дрезина валяется на обочине днищем вверх. Далее рельсы смыкаются с поворотной платформой, на которой стоит странная машина. Вся белого цвета, размерами и внешним видом похожа на туристический автобус, только колёса железные. Окна небольшие, прямоугольные, за толстыми матовыми стёклами не видно салона. На крыше сопло воздухозаборника, спутниковая антенна и мощный двойной прожектор. Раздвижные двери с обеих сторон открыты, видно, что внутри салон обшит дорогой тканью вроде бархата рубинового цвета, рукояти кресел и сидений красного дерева, что-то ещё блестит золотом и хрусталём. Машина очень похожа на роскошный туристический автобус для одного богатого клиента, такие были популярны в прошлом веке. Внутри есть всё, что нужно для красивой жизни в том числе и туалетные удобства городской квартиры.
- Как интересно! - пробормотал про себя Павел. - Пока мы мотались по норам на несчастной дрезине, кое-кто приготовил президентский вагон для красивой поездки по тоннелю. Любопытно – кто и куда? Мёртвый дедушка, что ли? Или тут бабушка появилась?
Вокруг вагона никого, в бункере тихо и Павел собрался было войти внутрь, как вдруг за спиной раздались щелчки и урчание. Павел сразу догадался, кто издаёт такие звуки. В один прыжок он оказался по другую сторону дороги. Едва подошвы коснулись пола, как длинная пулемётная очередь разрывает тишину. Получилось удачно – пули пошли на уровне груди обычного человека и сразу несколько глумов валятся на землю с пробитыми головами. Остальные получили в грудь и живот на излёте. Убитые и раненые глумы падают, словно кегли, сшибленные метким броском. Такого быстрого и жёсткого отпора слепые людоеды не ожидали. Уцелевшие глумы кинулись бежать. Усталый и злой Павел стреляет одиночными выстрелами в мясистые загривки. Пули пробивают затылки, ломают позвонки и глумы падают один за другим. Не прошло и полминуты, как все нападавшие были убиты или ранены. Зная, что глумы живучи, Павел подходит к лежащим в собственной крови раненым людоедам и добивает кулаками или ногами. Крепкие черепа глумов трещат под ударами, серые мозги текут по стенам, словно жидкая грязь. Закончив ликвидацию, Павел становится в угол между стеной и створкой ворот, вслушивается в тишину. Он уже знает, что запах крови и смерти под землёй распространяется очень быстро, надо ждать гостей. Проходит немного времени, на потолке появляется тёмное пятно, слышен стук и царапанье когтей. Громадное паукообразное существо торопливо спускается на дорогу, цепляясь когтями за выемки и трещины в бетоне. Раздаётся возбуждённый стрёкот, полузадушенный визг – от восторга, что ли? – подумал Павел. На крики собираются ещё более странные существа и Павел с удивлением узнаёт своих знакомых мутантов. Это та самая компания, которой командовал карлик Арчибальд. Жуткие твари сбежались непонятно откуда, тишина исчезает под напором звуков пожираемой плоти: чавканья, чмоканья, сосания и жевания. Крепкая шкура глумов трещит под когтями и клыками, плоть рвётся, как туалетная бумага – легко, с потрескиванием.
Раздаются бухающие шаги и появляется гориллообразный мутант. К удивлению Павла, он вышел из бункера. Чудище остановилось на воротах, ноздри вывернутого носа задёргались, воздух с шумом втянулся в лёгкие. Несмотря на густой запах крови и мяса, гориллообразный почуял - что-то не так. Сужающаяся клином вверх голова дёрнулась, чёрная клыкастая морда медленно повернулась. Маленькие, по сравнению с башкой, глазки сразу отыскали в полумраке человека, гориллообразный вздрогнул, лапы напряглись, когти скребнули землю, плечи поднялись … В следующее мгновение мутант замер, потом по телу пробежала волна дрожи, мышцы расслабились.