— Нет.
Я все еще сжимала в руке нож Беара Гриллса. Я посмотрела на него и со всей силы швырнула вдаль. Он пропал в снегу и вереске.
Мы стали спускаться вниз, прошли мимо сосен и по лесочку вышли на склон. Туман почти исчез, ярко светило солнце, и все вокруг стало золотым.
Когда мы спустились в лагерь, вертолет все еще висел над полянкой, а внизу торчали трое копов. Один стоял у шалаша Ингрид и что-то говорил в рацию. Еще одного таскала по всему лагерю собака на поводке. А третий оказался женщиной, она заметила нас, буркнула что-то в рацию и пошла нам навстречу.
Глава восемнадцатая
Дом
Пеппа танцевала по всему дому в одних трусах. Мо разговаривала по телефону, а я смотрела в окно на маленький садик. Потом Пеппа включила «Солт-энд-Пепу» на «Ютубе» и завыла: «Вперед, детка! Давай, детка!» — тряся при этом задницей.
Снова пошел снег, и улица побелела — скамейка перед дверью, садик, забор. Солнце клонилось к закату.
Мо повесила трубку.
— Иэн придет через пять минут, — пояснила она. — Пеппа, надень джинсы и новые кроссовки.
— Йо! — согласилась Пеппа, пытаясь изобразить американский акцент.
Машина Иэна загудела под окнами. Я увидела, как он выходит из машины, и пошла открыть ему дверь.
— Красотка Сол! — сказал он и обнял меня. Потом обнял Мо и спросил: — Ты как?
— Нормально.
Из комнаты выбежала Пеппа в джинсах и сказала:
— Иэн Леки похож на крекер…
— Привет, Пеппа.
— Поехали, — сказала Мо, — туда целый час добираться. Сол, холодно, надень флиску.
Я ушла в свободную комнату, где оставила шмотки. Там стояла кровать и вешалка из шалаша Ингрид, на которой висела вся ее одежда, включая китайский жакет. Пластиковые коробки с туфлями громоздились у кровати.
Пеппа села впереди, а мы с Мо сзади.