Она проходила в школе Бернса и выучила стихи про мышь и иногда читает их. Там есть такие слова:

Бернс говорит это мыши, гнездо которой разорил плугом, и это чистая правда. Именно так я себя чувствовала в нашей квартире всю жизнь. Я бы хотела быть мышкой. Пеппа зовет теток в магазинах «курицами», а про пьяную Мо говорит, что она «в стельку».

Еще один плюс купола в том, что для тепла достаточно развести костер-пирамиду, а не длинный костер и тратить меньше дров. Я сняла брезент, вытряхнула его и отправилась искать длинные стволики и ветки поменьше, а Пеппе велела набрать дров, чтобы поддерживать огонь.

Я срезала много длинных веток, связала их тонкими концами друг с другом, так что у меня получились жерди длиной четыре метра, заострила концы и вбила их в засыпанную листьями землю. Это оказалось не так просто, потому что земля была очень каменистая, так что я дополнительно подперла основания жердей камушками. Я воткнула их на расстоянии двух метров друг от друга и начала гнуть, чтобы сделать купол. Это тоже было не так просто, как в руководстве.

Солнце уже вышло, снег обмяк, с деревьев капала вода. Я убирала снег, листья и грязь из-под остова шалаша и вдруг услышала вертолет.

Я сразу узнала это низкое гудение. Наверное, я просто его ждала. Я шепотом крикнула Пеппе: «Прячься!» Она тащила дрова, но тут же бросила их и нырнула в куст остролиста. Я присела. Звук становился все громче — чоп-чоп-чоп-чоп — и, посмотрев наверх, я увидела вертолет. Он был белый снизу, с черной надписью Е90 RESCUE. Летел он так низко, что я, наверное, достала бы его из нашей винтовки. Метров тридцать, не больше. Он прошел прямо над нами, почти задевая деревья, и полетел к озеру.

Я не двигалась, только громким шепотом велела Пеппе оставаться на месте. Потом добежала до ручья, перепрыгнула камни и поднялась немного по склону под защиту деревьев. Шум затихал. Когда я высунулась из папоротников, то увидела, что вертолет уже пролетел полпути до озера. Пеппа подошла ко мне и, взяв за руку, спросила:

— Это за нами?

— Не знаю, — сказала я, — наверное, это спасатели в горы летят.

Вертолет исчез за деревьями на другой стороне озера. Потом мы снова его услышали. Он появился далеко впереди, очень хорошо заметный на фоне заснеженных деревьев. Он возвращался. Я схватила Пеппу, мы закатились в папоротники, прикрылись ими как могли и лежали там. Звук «чоп-чоп-чоп» становился все громче и громче. Кажется, вертолет пролетел прямо над нами, обогнув наш лесок, и двинулся на север, к Магна Бра и вересковой пустоши. Гудение утихло. Лежать в папоротниках, в снегу и мокрых листьях, было холодно и гадко, но я продержала там Пеппу, пока не досчитала до ста восьмидесяти, произнося между цифрами слово «Миссисипи», чтобы прошло ровно три минуты.

— Пошли назад.

— Нам придется валить отсюда? — спросила Пеппа.

— Пока нет. Если это спасатели, то они кого-то ищут там, в снегу.

То есть на Магна Бра или на пустоши, прямо над нами, есть люди.

— Пошли, — велела я, и мы спустились обратно к шалашу. Я нашла карту, мы сели под скелетом шалаша и внимательно на нее посмотрели. Магна Бра стояла посреди пустоши прямо над нами. Наш лес заканчивался примерно в миле от пустоши.

— Пойду посмотрю, — сказала я и вынула из рюкзака компас.

— Я с тобой.

— Нет! Пеппа, сиди тут и жди меня. Они ищут двоих.

— Не-а, — сообщила она, встала и побежала на север, прямо через лес. Я закричала, но она бежала слишком быстро, и я бросилась за ней.

Наш ручей тек на север, и вдоль него можно было добраться до самой опушки леса. Я ломилась через кусты, папоротники и деревья, но не видела Пеппы. Бежать приходилось вверх, и снега становилось все больше. Пока мы оставались в лесу, нас нельзя было заметить с вертолета или с пустоши, потому что деревья скрывают силуэты, а снег мешает что-нибудь разглядеть. К тому же флиска у меня была серая, а у Пеппы — черная, удачные цвета для маскировки. Но не на белом открытом снегу на вершине.