Софья куталась в наброшенный полушубок, спасаясь от холода, беспокойно поглядывала на Ставровича, но он молчал.
– Игорь, мне жутко неудобно, – наконец начала она, – так получилось, что я сегодня забыла кошелек.
– Видел я, как твой кошелек убежал, – сквозь зубы процедил Игорь, выпуская сигаретный дым.
– И мне ужасно неловко тебя просить, но ты не мог бы одолжить мне на такси?
Соня опустила глаза на легкие сапоги не по сезону и жадно затянулась сигаретой, которую тоже одолжила у Игоря.
– Без проблем, сейчас доставим, – Ставрович обернулся, подзывая притаившегося неподалеку водителя. – Поехали?
Озноб и желание быстрее покинуть место неудавшегося свидания подтолкнули Софью свести к минимуму кокетство в духе «я, конечно, откажусь, но ты постарайся меня уговорить», вместо этого она коротко кивнула на такое сомнительное предложение.
Наблюдая за тем, как мама выкладывает очередной блин на поднос, Арина сглотнула, но не решилась взять еще один и лишь быстрее помешивала ложечкой горячий чай.
– Ариша, ты что-то совсем без аппетита, – заметила мама, не спрашивая разрешения, проворно сложила блин конвертом и положила ей на тарелку. – Зима на дворе, надо запасаться калориями. Сгущенкой полить?
– Мам, я правда выгляжу вульгарно? – осторожно спросила она, опасливо пододвигая к себе желанный завтрак, и сразу же пожалела о сказанном, поймав мамин взгляд, полный негодования.
– Это ты с чего придумала?
– Зинка сказала, что в той новой кофте у меня грудь вызывающе обтянута, будто она мне маловата. Еще посмеялась, мол, если я специально не добивалась такого эффекта, то в другой раз надо брать вещи своего размера. Может, мне стоит сесть на диету?
– Ариша, – строго ответила мама, – пусть твоя Зинка лучше на себя посмотрит. У нее самой лицо по циркулю, разве что ей кофтами обтягивать нечего, а еще советы раздает.
Она развязала передник, небрежно бросив его на свободную табуретку.
– У нее просто дурной характер, – вздохнула Арина. – Ляпнет, не подумав, а потом сама же из-за этого страдает. Видимо, я сама себя накрутила.
Она стыдливо опустила глаза в тарелку, понимая, что невольно еще больше настроила маму против Зины. Арина для себя уже давно определила, что если существует в природе классификация подруг, то Зинаида непременно бы вошла в категорию «ругай и хвали». Ей тут же вспомнилось, как в одиннадцатом классе подруга по морозу бегала в киоск за суперклеем, чтобы спасти ее подломившийся каблук перед важным школьным мероприятием. Таких эпизодов было гораздо больше, и они с лихвой компенсировали Зинину своеобразную манеру общения.
– Знаешь, у тебя в группе полно хороших девочек, тем более что и так ваши с Зиной дорожки почти разошлись, – уже не в первый раз озвучила свое мнение мама, которой ее подруга никогда особо не нравилась.
Арина и сама заметила, что учеба в педагогическом колледже наложила определенный отпечаток на лучшую подругу. У Зины появились новые приятельницы, друзья, а их традиционные девичьи посиделки раз за разом заканчивались разговорами об интимных вещах, о которых Арина знала опять же со слов Зинаиды. Но, вопреки явному диссонансу интересов, она по-прежнему дорожила их дружбой, цепляясь за воспоминания о проведенной вместе школьной поре.
– Все нормально, – успокоила маму Арина. – Это я перед сессией что-то впадаю в крайности.
Протяжно выдохнув, она посмотрелась в зеркало на двери. Мама подошла к ней, бережно убрала назад ее длинные темные волосы и заглянула в глаза, напоминающие безоблачное небо в ясный день.