– Лишь через пару месяцев я заметила какие-то странности. Майкл всегда так рано просыпался, а ложился намного позже меня.

Щеки Пенелопы загорелись, и она отвела взгляд. Чего в ее браке было в избытке, так это постели. Майкл оказался таким неистовым и ненасытным любовником, словно супружеский долг был единственной радостью в его жизни. Зачастую он овладевал Пенелопой дважды или трижды за ночь, прежде чем наконец заснуть.

– Но потом я заметила новые картины в его галерее и подумала, что он рисует, вместо того чтобы спать. Однако и в течение дня он никогда не ложился вздремнуть и при этом не выглядел утомленным. Вообще со стороны он выглядел совершенно нормальным. Но вскоре я начала замечать за ним некоторые вспышки энергии. Поначалу совсем недолгие, но порой он даже дрожал от переизбытка сил.

Габриэль нахмурился.

– Кажется, я помню что-то подобное, – сказал он. – Тогда мы были молодыми и проводили в кутежах ночи напролет. Днем мы все валились с ног, а Майкл оставался полным сил. Я так завидовал его выносливости…

– Радуйся, что у тебя ее нет! – в запальчивости воскликнула Пенелопа. – За нее Майкл дорого заплатил.

– Что ты имеешь в виду? – Габриэль насторожился.

– После недель нечеловеческой активности он… рухнул. – Пенелопа чуть пожала плечами. – Его состояние было ужасным, – прошептала она.

– И тогда его безумие проявилось в полной мере? – спросил Габриэль. – У него начались такие же приступы, как и у меня?

Пенелопа знала, что Габриэль будет сравнивать себя с Майклом, стараясь найти в его болезни сходство со своим недугом.

– Нет, приступов не было. – Она отрицательно покачала головой. – По крайней мере таких, как у тебя. – Пен наморщила лоб, размышляя, как лучше донести до Габриэля свою мысль. – Но да, тогда его безумие уже не вызывало сомнений.

Габриэль взглянул на собеседницу вопросительно. Пенелопа понимала, что объяснила не слишком понятно, и попыталась сделать это еще раз:

– Видишь ли, болезнь Майкла проявлялась как в выраженных всплесках активности, так и в приступах ужасного уныния, при этом одно неминуемо следовало за другим. Каждая из этих крайностей была поразительной по силе проявления. А я поначалу не придавала этому значения. Страшно подумать, с какими ужасными проблемами столкнулась наша семья, когда я, проснувшись как-то утром, заметила, что Майкл просто ушел. Исчез, не оставив весточки. Позже слуги сообщили, что он в сопровождении одного из них отправился в Лидс, прихватив с собой только краски. Конечно, они могли ошибаться, но, по их словам, это была не первая отлучка и путь Майкла обычно лежал в Лидс.

– Он оставил тебя одну посреди ночи?

– Да.

Пенелопа вспомнила, какое отчаяние испытала тем утром. И как она злилась на мужа за эту выходку. За такое неуважительное, пренебрежительное отношение к жене. Она не понимала тогда, что он был просто болен. Как не понимала и многого другого.

– Впоследствии я узнала, что его состояния цикличны, они сменяют друг друга и повторяются. Иногда их проявление слабее, иногда – сильнее.

Габриэль побледнел.

– Мои приступы ведут себя точно так же.

– В смысле – повторяются?