Пол стоял неподалеку, весь такой маленький, сморщенный, злой и напуганный. Конечно же, он боялся, что его сейчас арестуют. Я объяснила полицейскому, что нет ничего страшного, я сама виновата и не буду писать заявление. Обычная семейная ссора. Полиция уехала.
«Да пошел ты!» ― я отказалась от предложения Пола отвезти меня домой и вызвала себе такси.
Я не видела его три дня. Через несколько дней он начал звонить, объясняя свое отсутствие стрессом и стыдом от собственного поведения. «Я не мог в глаза себе смотреть, не то чтобы собраться с духом тебе позвонить. Прости меня, ― плакал он, ― прости!!!» Через несколько дней его ползания на коленях и искренних, как казалось, извинений, его стараний, ему было позволено вернуться домой. Моя злость улетучилась под напором оглушительных звенящих оргазмов, которые сводили меня с ума и лишали воли.
Где-то недели через две мы, как обычно, проспали. Ничего необычного, но у Пола в то утро рано был назначен суд. Не помню, он судился с кем-то или его жена опять судилась с ним за невыплаченные алименты. Он часто пропадал в судах. Судиться в Америке обычное дело. Люди здесь не орут друг другу в лицо, доказывая, кто кому что должен. Суды для этого и существуют. В общем, Пол вскочил и молниеносно вылетел из дома, в спешке забыв свой телефон.
Да знаю я пароль, отворачивайся ты или прикрывайся, я как ястреб терпеливо жду, когда же ты сделаешь ошибку. А сделать ее очень просто, когда твой телефон звонит и пикает каждые пять минут. Недолго думая, по воле моих непослушных рук, которые сами потянулись к телефону, я открыла его. Сообщений ноль, все стерто. Странно… «Подготовился, ― подумала я. ― Так он же не знает, что я знаю его пароль. Или знает? Блин, не дурак, это точно».
Тут началось ― «кто кого». Ты, конечно, умен, дорогой, но я умнее. Ты даже представить себе не можешь, что значит разъяренная гордость русской женщины. Хотя, наверное, любой женщины.
Вижу вверху экрана кучу всяких неизвестных мне значков. А внизу двадцать пять непрослушанных голосовых сообщений. «Это-то ты не стер, дорогой!» ― ликую я. Слушаю первое сообщение ― как обычно, его недовольный клиент на что-то жалуется. Не то. «Что я вообще тут ищу?» ― думаю я, закрывая сообщение. Тут меня пронзил холодный пот. Я увидела, что это сообщение уже высвечивается как прослушанное. Блин! Дааа, умный сукин сын. Удаляю сообщение. Боюсь открыть не то. Судорожно просматриваю номера. Бинго! Jennifer Manager! «Посмотрим… Открываю, черт с ним».
Истеричный дамский голос: «Что случилось? Извини, не могла ответить! Ты сказал, что на яхте и тебя сейчас арестуют! Кто? За что? Я срочно выезжаю!»
Смотрю ― да, две недели назад… Трогаю голову ― шрам, заживая, чешется.
Очередной скандал.
– Что это такое, я не поняла? В то время как меня с разбитой головой допрашивала полиция, ты звонишь Дженифер! ― я была в ярости.
– Успокойся любовь моя! Я звонил всем. Я был уверен, что ты меня не простишь и меня арестуют. Я должен был закрыть все вопросы. Если бы меня забрали, моему бизнесу был бы конец, ― успокаивал он меня. ― Посмотри, здесь двадцать пять сообщений. Я позвонил всем. Я закрывал вопросы.
Все было так правдоподобно. Я встала в его положение, уже сочувствуя ему, представив, что бы я сама делала в истерике и в страхе перед арестом.
Много всего было. Я ничего не понимаю, что со мной происходит. Не так я видела нашу жизнь. Но ведь он может быть совершенно другим! Он был другим. Возможно, я и вправду истеричка? Может быть, я так сильно боюсь потерять его, что веду себя как умалишенная дура? Но я ведь не такая. Это не я. Он жалуется, что я не даю ему простора. Он бизнесмен, у него важные решения и дела, он считает, что я его контролирую. А я просто не хочу его ни с кем делить ― с родственниками, работой, друзьями и другими женщинами. Мне хочется быть все время рядом. Я скучаю, когда его нет. Я просто хочу с ним быть.
Еще через год у меня снесло крышу…
Первый перекресток
Вета не очень хорошо училась в школе и смотрела на нее как на бессмысленно потраченное время. Она была слишком хороша, чтобы тратить время на учебу. Папа всегда говорил, что она особенная, что она принцесса, а зачем принцессам учиться, не понимала она. Вета была популярной, и по ней уже давно вздыхали парни в классе. Что было очень кстати. Она с удовольствием этим пользовалась, списывая у отличника Вадима, который сидел с ней за одной партой и молчаливо сох по красавице Вете.
К выпускному классу все уже обычно знают, чем хотят заниматься в будущем. В классе это знали все, но не Вета. Ей претила мысль сидеть в чьем-то офисе, пахать день за днем на работе, которую ненавидишь, с каким-нибудь придурком-боссом. Она была королевой класса. И она сама, и Лиза, и все остальные просто знали, что Вету подхватит какой-нибудь рыцарь и будет любить точно также, как ее любит отец. Будет любить так, как должен любить настоящий мужчина. Девиз отца был: «Тебя должны любить и баловать все», и она в это свято верила. Конечно, они должны.
Но все-таки, была ли у Веты какая-то страсть, какое-то особое рвение или жажда к чему-то другому? Кроме красоты и обаяния, ее главным и единственным талантом был танец. Хотя это и не выглядело тогда как многообещающая карьера. Шансы на успех, а тем более доход в танцевальной карьере были невелики даже для самых лучших. Но, несмотря на отсутствие каких-либо планов, Вета все равно верила в провидение и думала, что каким-то образом все само собой решится. Все это может подождать, верно? Когда ей было шесть лет, Вета начала танцевать в Доме Пионеров, посещала бесплатные уроки балета, и к старшей школе она и несколько ее подруг уже организовали свою собственную танцевальную группу.
У девочек была руководитель, работница Дома Пионеров, Лысова Анжелика Алексеевна. Красивая яркая молодая женщина, у которой были огромные планы на этот балет, как она чинно их называла. Она принимала активное участие в будущем девочек. Анжелика Алексеевна была бывшей студенткой известного в Минске преподавателя хореографии Александра Ефремова. Она занималась организацией выступлений, постановкой танцев, вкладывая в это всю свою страсть, душу и сердце. Именно она научила девочек раскрепощенно и свободно выражать эмоции через пластику тела, не стесняться своей сексуальности и наслаждаться вниманием зрителя. Анжелика Алексеевна была для девочек полубогом.