Эзран, лежавший от него в паре футов, завистливо смотрел на своего спящего брата. Он подтянул Чавка, которого тоже уложил себе под плащ, поближе, прижал его к груди и попытался представить, что он находится у себя в спальне. В камине потрескивает тёплое пламя, под щекой – мягкая подушка… Он старательно представлял каждую деталь своей комнаты. Вот за дверью слышатся мягкие шаги, папа приоткрывает дверь – он пришёл спеть Эзрану ежевечернюю колыбельную. Эзран начал тихим шёпотом напевать, убаюкивая себя самого:

Непонятно, как так вышло, но Эзран вдруг почувствовал присутствие папы совсем рядом. Он так хорошо себя убаюкал, что почти что ощутил прикосновение отцовских губ ко лбу на сон грядущий. И, как обычно, после папиного поцелуя он сладко зевнул и заснул.

Сердце Рейлы, которая всё сидела, бодрствуя, на камне, дало сбой. Она хорошо знала эту колыбельную… Помнила, как мама пела её, когда Рейла была совсем ещё крохой. Сверху вниз она смотрела на спящего человеческого принца, такого невинного и мирного ребёнка. В этот миг она окончательно поняла, что никогда бы не смогла его убить.

Повязка на её кисти будто бы сжалась, стала туже… Или это было всего лишь её воображение? Просто нечистая совесть проявляется таким образом, через физическую боль? Как бы то ни было, пришло время избавиться от этой штуки.

Она нашла острый выступ скалы, зацепила за неё край повязки и дёрнула. Ничего не произошло: лента, казавшаяся такой тонкой и гибкой, не поддавалась. Ладно. Рейла вцепилась в неё зубами, рванула как следует. Снова ничего. Повязка со щелчком вернулась на место.

Оторвав взгляд от своего запястья, эльфийка встретилась взглядом с Чавком, который, как и она, оказывается, не спал. На самом деле хамележаб неотрывно смотрел на неё холодным тяжким взглядом, полным подозрения – как будто рептилии способны на такие чувства.

– Ну и чего ты уставился? – сердитым шёпотом спросила Рейла. – Не знаешь, что ли, как я рискую, ввязавшись в эту авантюру?

Глупый вопрос. Конечно, хамележаб, а вместе с ним и принцы, не могли знать, насколько опасно для эльфа было затеять дальнее путешествие в компании людей – и наоборот, людям отправиться в дальний путь в компании эльфа. А ещё они наверняка не подумали, что за пропавшими принцами уже отправлены поисковые отряды.

Рейла легла на камень на спину и постаралась расслабиться, но мысли её ходили по кругу от одной тревоги к другой, не давая уснуть.

Если они смогут добраться до Зедии живыми и невредимыми, это уже будет чудо. И даже в этом случае велики ли шансы, что Каллума и Эзрана ждёт в Зедии тёплый приём? Даже Рунаан, который видел драконье яйцо, слышал её объяснения, всё равно не остановился в своём пути, не отказался от мести.

Рейла снова потянула за свой ассасинский связующий браслет – и снова безуспешно. А что ждёт в Зедии её саму? Покинувшую свой отряд, сопровождающую человека, которого она дала обет убить?

Она горько хмыкнула. Непонятно даже, что смешнее: то, что они оказались одной командой с человеческим принцем – даже с двумя! – или то, что Рунаан, её наставник, которому она доверяла больше всех в мире, совсем недавно пытался убить её.

В конце концов, правда, не убил. Не стал. Не захотел или не смог. Можно утешаться по крайней мере этим.

Рейла подняла к глазам свою правую кисть, свободную от повязки. Её учитель завершил свою миссию. Удалось ли при этом выжить ему самому?

Вдали словно в ответ мыслям Рейлы зазвонили колокола. Это могло означать только одно – весть жителям Католиса о смерти их короля.

Рейла перекатилась на бок, отворачиваясь от спящих принцев. Она непременно сообщит им известие, но не сейчас. Сейчас ещё не время.

Сейчас важно только одно: вернуть яйцо его матери.