— Не надо мне про это напоминать. Я все помню.

— Ах помнишь, тогда не мотай мне нервы!

Женщина подошла, просунула руку между пуговицами его рубашки, и провела по груди, а другую руку опустила вниз к штанам.

— Обожаю, когда ты так злишься… Ну что — пошли мириться?»

И на страстном поцелуе меня выкинуло из воспоминания.

Абсолютно выбитая из той сферы спокойствия и готовности действовать, в которую я себя заключила, я смотрела на эту хорошо сохранившуюся брюнетку и пыталась понять, как мне теперь уложить всю эту информацию в имеющуюся картину мира.

Видимо взгляд у меня был какой-то бешенный, поскольку теперь она схватила меня за руку и уставилась в глаза.

— Вы в порядке, Ариадна?

— В полном, просто укачало, Роза Эльбертовна.

— Можешь звать меня тетей Розой, мы хоть и дальние, но родственники.

— Конечно, тетя Роза.

Сил на то чтобы спорить не было совсем. Тетя — так тетя. Я аккуратно отодвинула ее руку, которой она придерживала меня за плечо и уставилась на дорогу впереди. Меня потряхивало, но так как дорога была неровной, это было абсолютно незаметно.

Так, теперь надо успокоится и немного подкорректировать план.

Подумать только, у меня еще были определенная жалость к этим людям. И даже чувство вины… Теперь они мгновенно испарились и внутри родилась ледяная ярость…

Они хотели меня… Я даже воспроизвести это в голове не могу… А я еще жалела тебя, Никки. Бедный, как тебя дядюшка женится заставляет, а ты… Тоже в этой афере… Интересно, успела она его уговорить?

Тряхнула головой. Нет, не интересно!

Говорят, что в каждой семье есть ворлох под кроватью. В этой семейке их просто запредельное количество. И как только помещаются. Видимо у дяди кровать с нашу спортивную площадку, чтобы уж все толстые и жирные ворлохи поместились. Или они этажами заселяются? Тогда кровать у него должна быть под потолок.

Дурацкие мысли, но помогли сбросить ярость и настроится.

Что ж. Побег — сегодня.

***