Святая Матильда! Да что ж его так взбесило, этого козла? То, что я не повиновалась? Или что? Ну не может же быть, чтобы из-за скромной прически, вот так… Я ведь не наложница, в конце концов, нас всегда учили, что гувернантка должна иметь строгий и приличный вид.

Я уходила все дальше от кабинета. Я не думала, что он может пойти следом – да он и не пошел, я была слишком незначительной вещью в этом замке, чтобы за мной идти. И вот, наконец, вытирая рукавом слезы и все еще сжимая в кулаке вырванную прядь, я забрела в какой-то темный закуток и там без сил опустилась прямо на пол. Уткнулась носом в колени. Пусть мне хотя бы дадут поплакать, а там уж я решу, что делать. Или уже решила? Надо уходить отсюда, чем быстрее, тем лучше. И пусть жители этого прекрасного замка сами разбираются со своими тайнами.

Снова вспомнилась сломанная кукла. Вот, я как будто предчувствовала, что ничего хорошего здесь меня не ждет.

И все равно непонятно, отчего герцог так взбесился.

Я заревела в голос, закусив зубами подол. Внутри все жгло – от обиды, от несправедливости, от непонимания. Почему? Чем я оказалась виновата? Или это он просто так, потому что привык?

Вдруг что-то осторожно коснулось моего плеча. Я взвизгнула, отпрянула, стукнулась затылком об стену – и, смаргивая слезы, уставилась на мистера Аш-исси, который неведомо как здесь появился, неизвестно как меня нашел и теперь сидел напротив на корточках и внимательно на меня смотрел, склонив голову к плечу.

– Вы, – прохрипела я, – вы что здесь делаете?

Он смотрел на меня. А я даже сквозь слезы заметила, что он ужасно бледен.

– Вас пришел утешить. – Эрис Аш-исси скупо улыбнулся и качнул головой.

– Вы мне тоже лгали! – выпалила я. – Говорили, что не можете при дневном свете… Хотелось бы мне знать, в этом замке хоть кто-нибудь говорит правду?

– Вы из-за этого плачете?

Он протянул руку и легко коснулся моей щеки, вытирая слезы. Такое едва ощутимое, очень интимное прикосновение.

– Не трогайте меня, – прошипела я, дернув головой в очередной раз.

Затылок пекло, я пощупала его – на пальцах осталась кровь. Ах да, шпильки. В прическе были шпильки и вот они-то и оцарапали кожу. Ну и вырванная прядь…

– Хорошо, не буду, – спокойно ответил мужчина.

Взгляд у него был… нехороший. У меня то и дело возникало ощущение, что он видит меня насквозь и читает все мои мысли. Вот так запросто копошится у меня в голове, выуживая то, что интересно и полезно ему.

– Вы из-за Оттона плачете, правда ведь?

Я обессиленно кивнула. Разжала кулак, демонстрируя свою прядь. Эрис и ее осмотрел так же внимательно, затем снова перевел взгляд на мое лицо.

– Вы же наверняка знаете своего приятеля, если он вам приятель, – прошептала я. – Не понимаю, за что…

Эрис неопределенно пожал плечами, глядя на меня с сочувствием.