1

Блестящий металлический шарик раскачивался перед глазами. Она безропотно следила за его движением, стараясь не моргать, послушно и сосредоточенно.

— Ты слышишь только мой голос. Только голос.

Это было именно то, чего ей хотелось бы. То милое дремотное состояние, в которое она проваливалась практически мгновенно сразу же после этих слов нравилось ей больше всего на свете. Это были сказки наяву. Другим детям сказки читают и все что остается — это представлять, как все происходило на самом деле. Ей же папа показывал, как выглядят Алиса и белый кролик, Карлсон и Малыш. Багира и Маугли. Именно поэтому было очень непонятно, когда вчера мама страшно кричала на папу, а он, бедный, стыдливо моргал и что-то бормотал невнятно. Она пыталась объяснить, что все в порядке, что ей нравится смотреть сказки, но мама не слушала. Вернее слушала, но не слышала. В свои пять лет Рита уже понимала, что это такое.

Профессор Славин щелкнул пальцами. Дочь вышла из транса и широко улыбнулась, глядя ему в лицо своими огромными кукольными глазами.

— Пройдет всего каких-нибудь 10–12 лет и сколько мальчиков в них утонут, — тихо сказал профессор, гладя Риту по волосам. — Надеюсь ты будешь хотя бы иногда просто брать пленных.

Дочь наморщила лобик. Вместо того, чтобы задать вопрос, она просто прижалась к нему, зарывшись под пиджак.

— Эй, — улыбнулся Славин, — ты раздавишь своего старого папку.

— Не раздавлю, — глухо донеслось откуда-то из-под руки. — И ты вовсе не старый. Старая у нас бабушка.

Профессор засмеялся. Как же это он забыл. Несмотря на свои пять, Рита уже четко знала, кто есть кто в семье и вообще на свете.

— А я буду барелиной, — сообщила дочь мгновенье спустя, выныривая на свет. — Точно, точно.

— Балериной, — профессор улыбнулся.

— Я и говорю, барелиной.

Недавно по телевизору показывали "Лебединое озеро". До этого Рита уже решала быть врачом, президентом, художником и черепашкой-ниндзя.

— Ну что ж, любой другой девочке я не поверил бы, тебе верю.

— Ритусик, иди кушать, — голос жены еще хранил металлический отзвук вчерашней ссоры. Профессор знал, что его имя не прозвучит. Он заговорщически переглянулся с дочерью, и она тут же помчалась на кухню.