— Мы связываемся только в крайних случаях. Рацией мы никогда не пользуемся. Сигналы можно перехватить и станцию запеленговать. Мы полагались на абсолютную секретность, а также на саму АККА. И, конечно, Аладори не держала свое оружие наготове, опасаясь, что оно может быть похищено. Это и дало возможность предателям захватить ее. Мы не были готовы к измене.

— А можно пройти пешком?

— Исключено. В пустыне нет воды. Это одно из самых изолированных мест на Марсе. Нам не нужны были случайные посетители.

— Но должно же быть что-то…

— Мы должны поесть, дружище, — настаивал Жиль Хабибула. — Ничто так не ускоряет работу ума, как добрая еда. Хороший ужин, дружище, с бутылочкой старого вина, и ты вызволишь нас отсюда в эту же ночь.

И, в самом деле, стоило старику выпить бокал вина, как его осенило.

— У нас есть фонари! — воскликнул он. — Мы должны установить их на полную мощность — пошлем сигнал бедствия. На темном фоне пустыни он будет хорошо виден из космоса.

— Попробуем, — согласился Джей Калам. — Может быть, заметят. Если даже не с крейсера Легиона, так с какого-нибудь проходящего корабля.

— Ага, дружище, что я тебе говорил! Что тебе говорил бедный старый Жиль Хабибула? Разве капелька вина не обострила наши умы?

Когда зеленое свечение погасло и холодная чистая марсианская ночь опустилась на красный ландшафт, Джон Стар стоял на платформе северной башни с карманным фонарем в руке. Он установил предельную мощность, чтобы максимально увеличить его яркость. Он направлял его в звездную даль, вновь и вновь посылая кодированные сигналы бедствия. Фонарь обжигал ладони. Когда электроды догорели, свет погас. Но в ту же секунду вспыхнул фонарь Джея Калама. Безмолвный призыв о помощи уносился в темноту.

Джону казалось невероятным, что сегодня утром на этой платформе рядом с ним стояла Аладори. Сейчас она затерялась где-то в черном водовороте космоса, возможно, в десяти миллионах миль от него. Перед ним вновь и вновь вставал образ Аладори — стройная, изящная, серые серьезные глаза, коричневые волосы блестят на солнце. Джон Стар был полон решимости освободить ее. Смерть не пугала его.

После полуночи погас последний фонарь. Всю ночь они вглядывались в небо, надеясь увидеть голубые сполохи дюз спускающегося корабля. Но тщетно — только искорка Фобоса перемещалась с запада на восток.

Жиль Хабибула лежал на спине, мирно похрапывая. На рассвете он проснулся и спустился на кухню. Остальные уже собирались покинуть башню, когда услышали рев дюз приземляющегося корабля.

Длинный серебристый корабль — стрела белого цвета, сверкающая в утреннем солнце, — опускался над фортом, поднимая клубы пыли и голубого пламени.

— Крейсер Легиона! — воскликнул Джон Стар. — Последний, самый быстрый класс.

Его голубые глаза, прищурившись, смотрели на корабль. Хал Самду прочитал на борту название.

— «Пурпурная…» что-то вроде «Пурпурная Мечта».

— «Пурпурная Мечта»? — эхом отозвался Джей Калам. — Это флагман флота Легиона, корабль самого Командора.

— Корабль Командора? — повторил Джон Стар, сразу упав духом. — Командор Адам Ульнар — дядя Эрика, истинный лидер Пурпурных. Это Адам Ульнар послал Эрика в звездную экспедицию, нашел Аладори в ее убежище и назначил Эрика командиром ее стражи. Боюсь, что от Командора Легиона нам нечего ожидать, кроме неприятностей.